мы же никуда не идём. Ждём у причала неизвестно чего: то ли Хмыся, то ли драконьеров… Нет, встать всё-таки надо, приготовить завтрак, да и вообще… так и лентяйкой недолго стать. Давай, давай, вставай Леля!
Уговаривая себя таким образом, открыла один глаз, потом второй: ясный день. Даже скорее – полдень. А это что такое? И где костёр?!
Веша слабо застонала, когда я перевернула её на спину. Лицо девочки было белым, в уголках губ засохла кровь…
Это был не сон. Беседа с повелительницей бездны не приснилась мне. Всё было наяву – и состояние Веши доказывает это. Хорошо хоть, что девочка выдержала это… вселение. Но никогда и ни от кого не слышала, что Бездна способна на подобное. Впрочем, сейчас не время об этом думать…
Устроив девочку поудобнее, положив её голову себе на колени, сосредоточилась. Одна рука легла на лоб, вторая – на затылок… но я так давно не исцеляла… и не хочется обращаться к Силе Бездны. Но Веше нужно помочь. И с удивлением почувствовала, как кровь отхлынула от рук – пальцы заледенели, а в следующий миг кровь вернулась обжигающей волной: кисти и ладони окутало знакомое розоватое свечение и, продержавшись несколько минут, схлынуло. Веша глубоко вдохнула и вдруг открыла глаза:
– Почему ты плачешь, Леля? – слабым голосом спросила она, а я удивлением почувствовала две тёплые дорожки на щеках.
– Просто так, – улыбнулась в ответ, – мне хочется, вот и плачу.
– Я спать хочу… – пробормотала она, закрывая глаза.
– Спи, моя хорошая.
Я смотрела в лицо девочки, фарфорово-белое, почти светящееся изнутри, и чувствовала огромную, опустошающую нежность и жалость. Бедный ребёнок, сколько ещё ей предстоит пережить?
– А ты не уйдёшь? – испуганно распахнулись её глаза.
– Нет. И даже не пошевелюсь, пока не проснёшься, – заверила я.
– Хорошо.
Девочка заснула мгновенно, похоже, крепко, к щекам постепенно возвращался естественный детский румянец, дыхание глубокое и ровное. Я же сидела над ней, поглядывая на руки, и пыталась понять, что сделала. Сила, отозвавшаяся на призыв, не относилась к Бездне. И в то же время не была целиком моей: я зачерпнула в источнике, которого не знала. И это беспокоило.
Тем временем Осколок поднимался всё выше, напоминая о проблемах насущных. Где мы? Мало того, что не было и следа от костра, исчез также причал, и деревенские огороды, которые были частично видны с места нашей стоянки. Куда всё подевалось? Или, скорее, куда забросило нас? Вокруг был только пустынный обрыв, бездна да лес. Кроме того, исчезли все пожитки. И что бы это значило? Ну ладно, без котелка, кружек и фляг обойдёмся, но что с нами будет без оружия – самострел исчез, остался только кинжал на поясе, который я не снимала на время сна.
Вокруг было тихо, раздавались лишь обычные для бездны и леса звуки, но вот один странный звук привлёк моё внимание: топот. Сначала я не поверила себе, но топот приближался, и это явно были не дикие животные: