дома, чтобы вместе с Иваном отправиться осматривать старую квартиру Алены, где было совершено убийство. Накануне мы договорились, что поедем на его машине – после нескольких ночей, проведенных за рулем, мне хотелось немного отдохнуть от вождения.
Я ожидала увидеть какую-нибудь строгую солидную тачку, из тех, что предпочитает бизнес-контингент, но вместо этого к обочине подрулил двухдверный «додж челленджер» ярко-апельсинового цвета.
– Ого, а ты любишь выделяться, – сказала я, плюхаясь на переднее сиденье. – Доброе утро, Иван. Ничего, что я на «ты»? Так проще.
– Я только за. Можете звать меня Ваня, так еще проще, – пожал плечами мой новый помощник и перекинул на заднее сиденье кофту на молнии и журнал, на которые я села. – В Печерский переулок?
– Гони.
Мне всегда становилось не по себе, стоило кому-то другому сесть за руль, но Иван вел машину уверенно и спокойно, поэтому я расслабилась и без волнения наблюдала за тем, как за окном мелькали полупустые улицы города, который только начинал просыпаться.
Помощник Качанова сегодня выглядел иначе, не столь официально, как вчера в кафе. Строгий деловой костюм сменили джинсы с легкой летней рубашкой, выглаженной и накрахмаленной до вафельного хруста.
– Ты бывал там?
– Да, Борис Михайлович передавал деньги для матери Алены, и я их отвозил.
– Мне казалось, та не принимала его помощи.
– Раньше не принимала. Но в последнее время Нина Ильинична пила по-черному и никогда не отказывалась от денег. Она потеряла работу, жить ей особо было не на что. Сестра помогала немного, но она и сама живет небогато, насколько могу судить.
Я кивнула.
– А ты давно у Бориса Михайловича работаешь?
– Три года.
– То есть ты в курсе всей этой истории.
Ваня немного замялся. Видно было, что ему неловко говорить о Борисе Михайловиче в его отсутствие. Но придется привыкать, спрашивать я намерена была много.
– Некоторых деталей я не знал до вашей с ним беседы. Но, конечно, в общем и целом был осведомлен.
Тем временем мы миновали центральный проспект города и спустя десять минут оказались в старом районе Тарасова. Улицы здесь утопали в пыльной зелени, дороги пестрели выбоинами и неуклюжими ямочными заплатками, а на асфальте старых тротуаров повылезали камушки. Новых многоэтажек из стекла и бетона здесь не строили. Грязные панельные хрущевки перемежались старинными деревянными домиками, построенными в начале прошлого века. Некоторые из них до окон первых этажей ушли в землю.
Иван сдержанно выругался, попав в очередную яму, и в последний раз повернул направо. Мы прибыли к месту назначения.
Печерский переулок оказался небольшим перешейком, который по типу перекладины в букве «П» соединял две соседние улицы. Застроена была лишь нечетная сторона. Переулок граничил с неухоженным парком, и окна его немногочисленных домов смотрели на редкие березы и бульвар, нависающий над рекой.
Дом номер три был двухэтажным и деревянным – как и остальные на этой