меня беззаветно любишь, впрочем, как и я тебя, – Вера осмотрелась по сторонам.
Сквозь трехстворчатые окна в помещение проникал мягкий вечерний свет. Синий тюль, собранный оригинальным способом, слегка его рассеивал. Возле окон стояли двухсторонние диваны, оббитые каретным способом кожей. За одним из таких столов они и сидели. Большое помещение делилось квадратными колоннами на три части. Стены, выложенные из красного кирпича, хорошо сочетались с деревянными панелями приятного теплого оттенка. Картины с изображением красот Алтайского края притягивали взор. В центральной части зала располагались небольшие квадратные столики на четверых.
– Может, ты своим вмешательством им жизнь испортишь? – не унимался Павел.
– Можно испортить больше, чем есть? – искренне удивилась Вера. – Все чаще убеждаюсь в том, что предки умнее были: пары для своих деток они умело отбирали.
– Как же неравные браки?
– Ошибки случались всегда.
– Тебя рядом не было, – сострил Павел. – Думаешь, Антон не знает о намерениях Сашеньки? Не одна ты умная.
– То-то наш умник вот уже много лет в двойняшек играет, – Вера встала, подошла к Павлу сзади и обняла. – Соблазни мне деточку, – прошептала она ему на ухо. – Ты в этом неподражаем.
– Слезь с меня! – резко сказал Павел и передернул плечами.
– Пашенька, – Вера, нисколько не смутившись, опять прильнула к нему, – я не прошу детально изучить ее, я прошу…
– Отстань по-хорошему, – Павел встал; от гнева внутри все кипело.
– Ну и черт с тобой! Сама все сделаю. – Вера вернулась на место.
– Подобные игры хорошо не кончаются, – Павел подался вперед, взял Веру за руку и больно сжал ее. – Слышишь меня? – строго спросил он. Вера поджала губы и шумно выдохнула. – Слышишь? – настойчивее повторил Павел.
– Антон ошибся. Вразумитель у нас ты, – Вера высвободила руку.
– Не начинай, а то вместо ужина будет драка, – Павел поправил стоявшие рядом столовые приборы. – Вот уже скоро год, как ты мотаешь мне нервы. Я понимаю, что тогда допустил ошибку, но, что бы я ни делал, ты остаешься непреклонной. Дорогая, если ты решила, что я – святой, вынужден тебя огорчить. Я могу не выдержать…
– …Пойдешь таранить все и вся, – закончила за него Вера. При этом ее улыбка не предвещала ничего хорошего. – Теперь я понимаю, почему именно мужчины-воины придумали это осадное оружие. Если бы могла, придушила бы! – добавила она в сердцах.
– Можешь придушить, но прекращай изводить и себя, и меня.
– Я подумаю над твоим предложением, а пока лучше скажи, почему Антон так исхудал? Он всегда был стройным, но сейчас ходячий скелет!
– Насколько я знаю, он весь прошлый год болел. Что-то с лимфатическими узлами: они распухли и болели. Его мучили постоянные головные боли. Говорит, сидел с трудом. На работу буквально ползал. Больничный лист ему не дали, а когда он вызвал скорую и показал плохие результаты крови, объявили, что без внешних признаков болезни госпитализировать не могут. Он уже помирать собрался, но тут встретил нужного человека.