супруга. Этот человек назывался «эн», был религиозным функционером и жил в храме потому, что от него зависело плодородие в государстве. Таким эном был, например, Гильгамеш. С ростом коллективной антропосферы, административно-хозяйственные функции эна, сначала второстепенные, стали важнее, чем религиозные и он стал правителем города. Эн осуществлял общее управление, хозяйственные функции теперь выполнял чиновник, называвшийся энси, а религиозные – жрецы. Именно энси, а не эн стал настоящим правителем города к концу раннединастического периода. Тогда же, видимо, город стал независимым от храма. Так сложилась одна из первых стабильных моделей государства в Месопотамии. Такую модель Т. Якобсен назвал «примитивной демократией».
В случае внешней угрозы II рода выбирался военный лидер – лугаль. Сначала должности эна и лугаля не наследовались, но позднее правителя города энси стали называть лугалем, если за время правления его власть распространилась на другие города-государства. Слияние титулов подчёркивало, что он обеспечил прогресс коллективной антропосферы как за счёт внутреннего, так и за счёт внешнего источника отрицательного потока энтропии, т.е. об успешно-агрессивной внешней политике. К концу раннединастического периода должность энси стала наследственной.
Главной причиной агрессивной внешней политики был рост населения городов. Требование жителей обеспечить продление их экзистенции заставляло городские власти бороться за орошаемые земли. Шумер был лишён собственных источников важных конструкционных материалов: дерева, камня и металла. Поэтому вторым фактором стала борьба за контроль над внешними источниками отрицательного потока энтропии – торговыми путями, по которым эти материалы везли. Таким образом, уже в раннединастический период можно говорить об имперской модели шумерских городов государств. Её воплощение стало вынужденной мерой, но сути это не меняет.
Рост коллективной антропосферы и особенно, её вещной группы элементов, в городах-государствах провоцировал внешние угрозы II рода, исходящие от соседей. Для защиты от них города обзавелись стенами и постоянным войском. С появлением постоянного войска связывают отказ от перевыборов эна или лугаля, однако ограничения на их полномочия сохранялись.
Рост коллективной антропосферы позволял правителю создавать собственные административные единицы (дворы) в подконтрольных городах. Эти дворы действовали в интересах своего создателя, а не города, где они располагались. К концу раннединастического периода в ключевых городах располагались уже не только дворы, но и гарнизоны. Так закладывались основы для будущей имперской модели единого государства. Совокупное общественное мнение видело в ней возможности для прогресса как коллективной, так и среднестатистической индивидуальной антропосферы. Среди городов в силу примерно одинаковых экономических условий не было явного лидера, поэтому центральная власть в них была слабой.
Любая