– известно, да и приходят они совсем не сразу, когда их вызываешь. А помощь нужна быстро. За многие годы я изучила все проявления маминого нездоровья, да и чувствую её лучше, чем себя. Я сразу сосредотачиваюсь на её сиюминутном состоянии, как бы вхожу в её болезнь, и у меня возникает совершенно чёткое решение сделать то-то и то-то. Самое главное, что это помогает, и, когда потом приезжает "Скорая" (ну очень скорая!), оказывается, что надо было сделать именно так, а не иначе.
Мы снова едем поездом, в "общем" вагоне. Так дешевле, иначе мы бы не смогли поехать вообще. Где наши далёкие студенческие годы! Только тогда я так и ездила. Потом поднималась по лестнице повышения своего уровня (как материального, так и морального), и все последние годы своей нормальной жизни предпочитала всему самолёт: жалко тратить время и силы на долгую дорогу и переваривание советского "ненавязчивого" сервиса. Но грянула "перестройка", в результате которой мы лишились всех денег – и накопленных и зарплаты, а для меня, заодно, и работы. Так что впору было думать только, как прокормиться. Всё остальное, включая приобретение износившейся одежды, пришлось исключить из нашей жизни. Выручает лишь моё умение перешить – перекроить из старой, чужой – выброшенной, или с "турецкого" рынка (это для Наташи) одежды. Вот как просто кончилась моя привычка модно, хотя и недорого, одеться.
Отступая немного в прошлое, скажу, что незадолго до окончания пребывания моего на работе и полного падения в пропасть нужды, я получила за очень важную для ЭНИМСа работу небывалую премию: 1500 руб., против обычных 100 –300 (!) рублей. В это время мы узнали, что наши друзья купили домик в деревне в 30 км от г. Владимира. Недалеко от них в деревне Огорелкино продавался ещё один дом за 1000 руб. И мы не долго думая, решили, что это очень хорошо, что решатся проблемы нашего отдыха, когда надо примирить отдых наш, Наташи и не оставлять одну маму. Прямо за домом была весёлая берёзовая рощица с земляникой и грибами, совсем рядом – небольшой, но очень чистый пруд. Мы мечтали, как сделаем площадку для отдыха под яблоней, площадку для тенниса . . . А тут и грянул обвал. Я умирала от отчаяния реальной угрозы голода. Наш сосед ободрил нас, и осенью мы под его руководством и с его помощью выдирали из-под первого снега недобранную колхозниками картошку (у него-то картошка была посажена и собрана, это он ради нас копался в подмёрзшей земле). На следующий год мы уже вспахали своё поле и не под корт и поляну, а под картошку. Ну и, конечно, морковь, свёкла, лук, зелень, помидоры, огурцы, кабачки, тыквы. Сначала, для улучшения почвы посадила горох и бобы, а потом поняла, что бобы – это здорово: растут мощно, забивают сорняки, дают большой урожай и вызревают, несмотря ни на что. А бобовая каша очень вкусная. Да, ещё была клубника и смородина, посадили несколько яблонь. Всё это надо было обработать, уходить, собрать, перевезти в Москву. В общем, вполне спортивный отдых получался.
Как только начинались морозы, все запасы перемещались в квартиру. Всю зиму стояли мешки с картошкой, лежали пузатые тыквы и зелёные кабачки, отличные, 30 – 35 кг. лука были