и Даниэльсоном, выполнившим большую часть работы, в 1871 году. В марте 1872 года первый том «Капитала» на русском языке вышел в свет. Он был выпущен тиражом в три тысячи экземпляров и довольно быстро распродан книготорговцами.
Несколько по-иному складывалась судьба «Капитала» в индустриальных странах Запада. Первоначально интерес к нему западных гуманитариев и экономистов был весьма скромным, о чем говорят хотя бы незначительные тиражи его изданий на английском языке. Из 1500 экземпляров опубликованного в Англии в 1887—1891 годах полного английского перевода капитала 700 экземпляров разошлось в США [54].
Как известно, Марксу и Энгельсу пришлось немало потрудиться для того, чтобы организовать публикацию рецензий на первый том «Капитала».
Постепенно, с развитием на Западе в последней трети XIX века рабочего и социал-демократического движения интерес к «Капиталу» и его автору начинает расти. Известный историк экономических учений Е. М. Майбурд, на наш взгляд, совершенно справедливо объясняет этот интерес отнюдь не научной ценностью марксова труда, которая, как мы увидим в дальнейшем, представлялась многим экономистам – современникам Маркса весьма сомнительной, а чисто конъюнктурным политическим интересом. В последней трети XIX века, отмечает Майбурд, «появилось множество политиков, которым очень кстати пришлась „теория эксплуатации труда капиталом“. Для этой категории публики удобные выводы были гораздо важнее каких-то там неувязок, о которых говорили „буржуазные“ ученые. Но и таких было, в общем, не столь много, чтобы это помешало сформировать „Капиталу“ имидж великой научной книги» [55].
Анализируя причины широкого распространения в России марксистских идей, критически настроенные к ним современники приходили к однозначному выводу о том, что главная причина состоит в том, что на протяжении многих десятилетий, и особенно в период царствования Николая І, в России подавлялись научное мышление и научная свобода. Об этом особенно ярко писали Б. Н. Чичерин и другие известные либералы. «…Эта бессмысленная пропаганда, клонившаяся к разрушению всего существующего общественного строя, – писал Чичерин, – учинялась в то время, когда правительство освобождало двадцать миллионов крестьян от двухвекового рабства. Сверху на Россию сыпались неоценимые блага, занималась заря новой жизни, а внизу копошились уже расплодившиеся во тьме прошедшего царствования гады, готовые загубить великое историческое дело, заразить в самом корне едва пробивающиеся из земли свежие силы» [56].
Вторая важная причина популярности «Капитала» состояла, на наш взгляд, в том, что многие представители российской демократии, не воспринимая работы К. Маркса и Ф. Энгельса в качестве теории общественного развития, использовали их в качестве своеобразного жупела, призванного навести страх на общество и склонить общественное мнение, а заодно и правительственные