к полицейскому.
– Преступники в седьмом, – доложил ему, – кроме них, никто из вагона не выйдет.
– А из шестого? – спросил он.
– Там все связаны. Еще в тамбуре пятого спят люди в форме и один гражданский. Скорее всего, они заодно с ворами, но для уточнения советую связаться с Риммой из ЧКР. Сошлитесь на сотрудника Мичела, пусть пришлет своих Кроме нее мое имя никому не называть. Надеюсь, это понятно?
– Без вопросов.
– Вот и отлично!
– А сам отправить сообщение?
– Мои дела тут не закончены, и светиться в сети не имею права.
Любые небылицы следует говорить с полной уверенностью, чтобы у собеседника не возникло и тени сомнения. Даже, если до этого он был уверен в обратном. Именно так я сейчас и говорил, видя некоторое недоумение на лице служителя правопорядка.
Надеялся, наше общение вскоре прервется из-за появления преступников, однако никто не торопился покидать седьмой вагон. Наклонился, чтобы взглянуть между колесами.
– Я поставил туда людей, – сказал полицейский. – Не проскочат.
– Чую, придется самим к ним идти.
В салоне все выглядело так, будто пассажиры спали, или делали вид, что спят. Окна к этому времени преступники уже открыли, чтобы больше не дышать газом.
«Вот сволочи! Думают, спрятались? Как бы не так!»
Первого, без куртки и рюкзака, я нашел сразу. То ли сам очнулся, то ли подельники втащили из тамбура. Затем подключил свое умение «Дегустатор» и прошелся по вагону. Вернувшись, произнес:
– Скорее всего, выпрыгнули через окна при подъезде.
Однако жестами показал, что все голубчики здесь.
Когда я уходил, на перроне осталась дюжина связанных бугорцев. Их собирались грузить в телеги и везти в каталажку. Думаю, в местном обезьяннике никогда не было столько задержанных, и вряд ли когда-то еще будет.
Сам же постарался побыстрее исчезнуть. Сегодня слишком многие видели некоего представителя ЧКР, так и не назвавшего своего имени. Если среди них окажется хоть один, кто встречал меня раньше…
После ссоры с Кентом Ларика не смогла придумать ничего лучшего, как вернуться на базу «Летняя». Ей хотелось отгородиться от всего мира, и первые два дня девушка даже не покидала своей комнаты. Просто сидела, уставившись в одну точку, прокручивая в голове эпизоды с Дмилычем. Сейчас он казался ей чуть ли не святым.
База «Летняя» напоминала своеобразный женский монастырь, куда мужчинам вход был заказан. Жили здесь, правда, не в кельях, а в небольших комнатушках. Кто мог, оплачивал проживание, кто не мог – просто работал по хозяйству. Занятий хватало всем: кухня, уборка территории, поездки за товарами в город, полевые работы, охрана…
Через три дня Ларика все-таки выдернула себя из омута печали и вышла на свежий воздух. Обратилась к распорядительнице с просьбой найти ей занятие, чтобы хоть как-то отвлечься от грустных мыслей. Из предложенных выбрала сбор урожая картофеля. Взяв лопату, она направилась к полю,