вспотеешь. Так подошло время обеда, потом и прошло. Никого нет. Остались мы без обеда. Мы продолжаем работу. Тут уже и ужин забрезжил на горизонте. По-прежнему никого нет. Мы заволновались – может за нас забыли? Так оно и было, как мы поняли позже.
Октябрь 1973г – В саду под Ставрополем. Стоят: В.Тепляков, Марин?, Г.Чергизов, Ю.Джасыбаев. Сидят: …, Р.Сулейманов.
Решили выбираться, спрятали в траве ящики с орехами, как смогли. Сориентировались по солнцу, где север и в том направлении двинулись через сад. По нашему разумению Ставрополь был там. Вскоре услышали шум моторов и вдалеке среди деревьев разглядели, как спешно грузились в два автобуса, похоже, студенты. Не успели мы к этим автобусам, смотрели им в след и обнаружили, что студенты в спешке оставили после себя следы «перекуса». Там и сям лежали под деревьями на расстеленных газетах, брошенные впопыхах пирожки, булочки, варёные яйца и прочая снедь. Сначала мы это рассматривали, потом Володя Тепляков, что-то поднял и попробовал:
– Нормально, есть можно…
Мы были голодные, уговаривать нас не надо было. Быстро уселись вокруг газеток и дружно набросились не просто на еду, а на «домашнюю» еду, по которой мы соскучились. Через время, мы наевшиеся и умиротворённые, возлежали на траве и никуда не спешили.
Но, надо было двигаться вперёд. Вышли мы в конце концов из сада на какой-то асфальт. Вдалеке виднелся девятиэтажками Ставрополь. Стали ловить подходящую попутку. В итоге загрузились в кузов какого-то грузовичка и поехали. Довёз нас грузовичок прямо к запасному КПП училища, что не улице Мира. Выгрузились, привели форму в порядок, построились в колонну по два и двинулись под командованием Юры Джасыбаева. Солдат на КПП молча открыл нам ворота и вскоре мы были в казарме. Было время ужина, но нам и не хотелось идти на вечернюю жареную рыбу.
На следующее утро Юрий Игнатьич строго спрашивал Юру Джасыбаева за орехи. Тот объяснил, где мы их спрятали и Юрий Игнатьич отстал.
С нетерпением ждали, когда же нас начнут отпускать в увольнение. Наконец, дождались. Накануне, на каждые субботу и воскресенье, составлялись списки желающих, кроме тех, у кого были двойки или дисциплинарные взыскания. Записываться надо было у командира отделения, который мог припомнить тебе что-нибудь и не записать. Потом этот список попадал к командиру взвода, тот обязательно кого-то вычёркивал по своему разумению. Ещё список «укорачивал» и старшина роты. И, наконец, драгоценный список попадал к Юрию Игнатьичу. А память у него была хорошая, он помнил всё – кто куда опоздал, кто плохо пел на вечерней прогулке и прочее и прочее. Так что список к моменту выписывания увольнительных никогда длинным не бывал.
И вот наступал долгожданный момент – счастливцы строились в коридоре в одну шеренгу для инструктажа и получения увольнительных записок. Форма одежды, причёски приводились в идеальный порядок. Пред строем представал Юрий Игнатьич, придирчиво всех осматривал, говорил разные напутствия