для застолья в его селении. «За таким столом, пожалуй, поместились бы все охотники Рощи на праздник Медвежьих плясок, когда ночь становится длинной, и светила показывают из-за гребней волн залива только свои бока.» Дор, слегка обернувшись, заметил небольшую лавку у входа и сел на нее, снимая изодранную куртку. «Надо подлатать, пока усталость и тепло не свалили в сон.»
– Расскажи, зачем ты идешь в Южную Империю?
– На заработки. Хранительница, я говорил тебе, когда ты поймала меня, как хоиря в силок, – угрюмо ответствовал охотник, занятый почином ворота куртки.
– Врешь ты плохо. На заработки, так на заработки,– ухмыльнулась Мичана в ответ.
Дор отвел глаза от починки куртки и посмотрел на Мичану, заметив, что она стянула повязку с лица вниз, спустив ее на подбородок. Но лица её он так и не разглядел толком. Она, молча, сидела напротив очага. Охотнику было не по себе. Все то они знают и не говорят ничего толком!
– Давно ты знакома с Мидрой? – спросил Дор без особой надежды на понятный ответ.
– Так его теперь зовут? Знакома. А тебе поспать бы – в дорогу рано подниму.
Как и ожидалось был ответ. И да и нет. Голос ведуньи был мягким, спокойным, и охотнику не хотелось расспрашивать, чтобы не бередить лишнего. Лишь с недоверием посмотрел на содержимое протянутой ему ведуньей чаши. Спорить толку не было. Молча, осушил чашу в два глотка. И свалился в сон там, где сидел, выронив из рук куртку, с до конца не пришитым воротом.
Поставив вовремя подхваченную из рук охотника чашу на стол, Мичана обронила взгляд на лежащую на полу куртку Дор Ийсы. Шов неаккуратный, все на скорую руку – лишь бы держалось. Подняла одеяние и, усевшись за стол, быстро и споро завершила начатый почин.
Мидра хмуро смотрел на языки пламени костра. Занятый своими мыслями, ведун, казалось, не замечал происходившей вокруг него кипучей жизни Молчаливого леса. Шагах в двадцати от кромки леса пара оленей мирно паслись, щипая весеннюю сочную траву. Где-то во тьме крон векового дуба, росшего на берегу озера, ухала сова. Вскочив на край иссохшего бревна, служившего подобием лавки у костровища, белка с суетливым любопытством изучала фигуру старца. Даже на темные фигурки с пуговицами серых горящих глаз, мелькавших, то пропадая, то появляясь вновь на краю леса, ведун не обращал внимания. Лишь взгляд чуть в сторону перевел, заслышав шаги босых ног ведуньи, направлявшейся к нему.
– Теперь – Мидра? – склонив голову на бок, спросила Мичана ведуна.
– Теперь – Мидра, – скрипучим низким голосом ответил старец, не отводя взгляда от огня.
Мичана, зажав в кончиках пальцев, протянула продолговатую семечку белке, и та, проворно схватив цепкими лапками и сунув в зубы подарок, юркнула в траву, мелькнув на последок пушистым хвостом. Теперь можно было присесть на освободившиеся место.
– Он сказал тебе – зачем идет в Южную Империю, Мичана?
– На заработки, – без интереса ответила ведьма.
– Меч всегда будет вести владельца