получилось. Дай, я подправлю и можно раскрашивать.
Иногда Эрика специально приносила с собой домашнюю работу. Она быстро сообразила, что достаточно немного поныть, как Макс сразу сдавался и не столько помогал или объяснял, сколько делал за нее.
– Опять математика?
– Ну, Ма-а-акс, ну пожа-а-алуйста. – Эрика сложила руки на груди в молитвенном жесте. Видимо для убедительности, но Макс в кои-то веке решил проявить твердость.
– Как ты научишься, если я опять сделаю за тебя?
– Ну, я не понимаю.
Макс с удовольствием возился с Эрикой, ругая себя, что поначалу позволил зависти взять верх. И пусть он не отличался терпением, чтобы из раза в раз объяснять одно и то же, но старался больше не срывать на ней плохое настроение или недовольство. А еще перестал называть ее раздражающей малявкой даже про себя.
Казалось, жизнь постепенно налаживается. А потом наступило четырнадцатое марта – день, которого Макс ждал с таким нетерпением. Вот только все надежды разбились о суровую реальность.
Макс сидел на все еще не разобранной кровати. Спальня почти полностью погрузилась во тьму. Лишь немного света проникало через незадернутые шторы, освещая лежащую на столе около окна коробку с Nintendo 64.
Давно пора было сходить в душ, но Макс все ждал, боялся пропустить приход отца.
Время шло, но того по-прежнему не было, и все труднее становилось сдерживать рвущиеся наружу слезы обиды и разочарования.
Четырнадцатое марта подошло к концу. Наступило пятнадцатое, а с днем рождения его почти никто не поздравил! А ведь Максу сегодня, точнее уже вчера, исполнилось десять.
Все, что он получил: приставку с набором игр для нее, переданных якобы от матери ее помощником, заскочившим после возвращения Макса из школы, да «С днем рождения, мистер Максимилиан!» от Сэма.
Макс знал, что многие на его месте были бы счастливы такому подарку, но не так уж часто он играл в видеоигры, чтобы искренне радоваться. Если бы его спросили, он без колебаний ответил бы, что совместного ужина или похода, например, в парк будет достаточно.
Но нет. Накануне мать рассказала о срочной командировке, так что личного поздравления он и не ждал. Обижало, что она даже не позвонила! Отец тоже ни свет ни заря отправился на тренировочный трек, словно это обычный день.
Слуги… Вряд ли они вообще помнили.
Про одноклассников говорить тоже не приходилось.
Макс сидел на кровати и неотрывно смотрел на часы. Он до последнего момента надеялся, что вот-вот прямо сейчас заглянет отец, обнимет, поцелует, скажет, что любит и гордится. Но часы продолжали отмерять минуты, потом часы, а в дверь так никто и не постучал. Заветный звонок тоже не раздался.
Макс пытался убедить себя, что родители просто очень заняты, пытался придумать оправдания: у отца сломалась машина, а там, где находилась мать, не было телефона. Но верить в подобные причины с каждым днем становилось труднее.
Небо приобрело серый оттенок, когда измученный ожиданием Макс, не раздеваясь, свернулся калачиком на темно-синем