в рамки простой рассеянности?
Это случилось после их спора об Энтони Брауне. Она вдруг заметила, что Джордж смотрит на нее как-то недоумевающе и озадаченно. Потом он стал необычно рано возвращаться домой и запирался у себя в кабинете. Как будто никаких особых дел у него не было. Как-то раз, войдя к нему, Айрис увидела, что он сидит за столом, уставившись в пространство. Он поднял голову и смотрел на нее тусклым, погасшим взглядом. Все поведение его говорило о том, что он перенес какое-то душевное потрясение. На вопрос Айрис о том, что случилось, он односложно ответил: «Ничего».
Постепенно у него на лице появилось напряженное, озабоченное выражение человека, которого что-то гнетет.
Никто не обратил на это внимания. Айрис во всяком случае. Неприятности всегда так легко отнести к разряду «служебных».
Затем он вдруг стал время от времени задавать ей вопросы, которые, казалось, ничем не вызваны. Только тогда ей впервые пришло в голову, что поведение его становится слишком странным.
– Скажи, Айрис, Розмэри часто с тобой разговаривала?
Айрис посмотрела на него с недоумением:
– Разговаривала? Конечно, но… О чем? Что ты имеешь в виду?
– О себе, о своих друзьях. О том, что с ней происходит. Счастлива она или нет. В таком роде.
Ей казалось, она понимала, что он хотел сказать. Наверное, до него дошли какие-то слухи о неудачном романе Розмэри.
– Она мне почти ничего не рассказывала. Ей было вечно некогда, – сказала Айрис, подумав.
– Да, ты была еще ребенком. Я понимаю. И тем не менее она могла хоть что-то тебе сказать.
Он смотрел на нее выжидающе, как пес. Айрис не хотелось делать ему больно. Розмэри и вправду ей ничего не говорила. Она покачала головой.
Джордж глубоко вздохнул и мрачно сказал:
– Впрочем, все это неважно.
А на следующий день он спросил ее, не знает ли она, кто были близкие подруги Розмэри. Айрис задумалась.
– Глория Кинг. Миссис Атвелл – Мейзи Атвелл. Джин Реймонд.
– А насколько она была с ними близка?
– Точно не знаю.
– Меня интересует, была ли она с ними откровенна.
– Право, не знаю, не думаю. Собственно говоря, о какой откровенности ты говоришь?
Она пожалела, что задала этот вопрос, однако ответ Джорджа поразил ее:
– Говорила когда-нибудь Розмэри, что она кого-то боится?
– Боится? – Айрис взглянула на него с удивлением.
– Я пытаюсь узнать, были ли у Розмэри враги.
– Среди женщин?
– Нет, необязательно. Я не это имею в виду. Настоящие враги. Не было ли среди тех, кого ты знаешь, человека, который желал бы ей зла?
Искреннее недоумение в глазах Айрис смутило его. Он покраснел и пробормотал:
– Я знаю, это звучит глупо. Мелодраматично. Я только так спросил, на всякий случай.
Спустя еще два дня он принялся расспрашивать ее о Фарадеях:
– Как часто Розмэри встречалась с Фарадеями?
Айрис не знала, что ответить.
– Право,