есть к тебе чувства, что я тебе нужна.
– Это правда, – перебил я. – Ты была мне нужна. До того момента, как предала, была нужна.
– Нет, – продолжала она качать головой, – тебе никто не нужен. Ты абсолютный эгоист. Нестор открыл мне на тебя глаза.
– Он тебя как будто загипнотизировал, этот кретин. Почему ты так охотно поддалась его влиянию? Тем более тогда, когда он уже, видите ли, был полностью сломлен?!
– Потому что я поумнела, – тотчас ответила Алла. – Наконец-то я доросла до Нестора.
– И продолжала жить со мной, чтобы иметь возможность осуществить подлый план мести, рожденный в его больном сознании…
– Подло поступил ты! – отрезала она. – А Нестор, я считаю, поступил даже милостиво. Он подарил тебе десять лет спокойной, беззаботной жизни. Фактически он подарил тебе и меня.
– Какое великодушие! – с омерзением выговорил я. – Подарить, чтобы через десять лет отнять. Почему он именно в этом году-то сюда перебрался?
– Он остался совсем один, – с сожалением сказала Алла. – Все родственники умерли. У него осталась только я, вернее, воспоминание обо мне. Несмотря на все происшедшее, мой образ, как Нестор мне сказал, остался нетронутым в его сердце. По зову этого сердца он ко мне и приехал.
Меня уже начало тошнить от всей той пошлости, что наговорила мне Алла. Я хотел что-нибудь съязвить по этому поводу, но вдруг вспомнил о Фигуркине.
– А как же Фигуркин?! – воскликнул я. – Его-то ты как уговорила пойти на обман? Или и он был твоим любовником?
– Он тебя тоже не переносил – в этом все дело, – сухо сказала Алла.
– Да что ты! И он тоже?! Я готов допустить, что ему, как и тебе, не нужна была слава. Но работа ему в любом случае нужна! А без меня он бы уже давно не работал на «Мосфильме».
– Тебе, как вижу, даже в голову не приходило, что твое покровительство его тяготит, мучает. Ты бы видел себя со стороны – ты отвратительно обращаешься с окружающими! Особенно с теми, кто хоть немного от тебя зависит.
– Неужели я и с тобой обращался отвратительно?
– Конечно, – подтвердила Алла. – И даже не замечал этого. Ты уже давно не замечаешь, каким неприятным и отталкивающим стал.
– Стал?! Или был всегда?
– В общем, с самого начала было заметно, какой ты. А с каждым годом ты становился только хуже.
– Почему же ты никогда не говорила мне об этом?
– Говорила. Ты просто не помнишь. Ты всегда отмахивался и не желал поддерживать разговоры на эту тему.
– В любом случае Фигуркин сам бы не додумался назвать меня Носовым, да еще и перед следователем. Это ведь ты его уговорила?
– Уговаривать долго не пришлось, – усмехнулась Алла.
– Но как ты вообще узнала, что его сюда вызовут?
Она пожала плечами:
– Просто заранее знала, что его ты позовешь в первую очередь. Вот заблаговременно и сказала твоему Фигуркину, как себя вести, если к нему обратится следователь.
– И ты была так уверена, что он тебя послушает?
– Да,