детально разработан в концепции А.И. Уемова, который формулирует определение системы «как множества объектов, на которых реализуется заранее определенное отношение с фиксированными свойствами» или «как множество объектов, которые обладают заранее определенными свойствами с фиксированными между ними отношениями» [272, с. 21].
Однако если мы возьмем любые числа из десятичного ряда, то свойства их вполне фиксированы и между ними реализуется вполне определенное отношение, заданное десятичной системой счисления. Тем не менее перед нами выступает на поверхность лишь часть системы, остальные элементы которой скрыты за пределами определения. Мы оказываемся перед лицом конкретно-эмпирической, но не истинной целостности вещи.
Очень близко нам по своему подходу определение В.Н. Сагатовского, вся концепция которого строится на уже упомянутой триаде: связь – свойство – отношение и поднимает нас на уровень действительной целостности. С помощью его мы в состоянии придать личности и группам черты целостных субъектов социальной активности. Согласно этому определению, «…система – это множество элементов, структура которого является необходимым и достаточным условием наличия качества данного множества» [227, с. 323]. Но, к сожалению, и это определение нельзя признать окончательным.
Мы поставили себе задачу сформулировать понятия, дающие возможность изучения сложных, многоуровневых, психосоциальных явлений, реализуемых как индивидом, конкретной группой, так и всей организацией человеческого сообщества. Определение системы должно вмещать в себя потенциал диалектического противоречия: единичное – особенное – всеобщее. Для психологии, в конечном счете, важно определить, каким образом отделенный по своей биологической природе, конкретный человеческий индивид или конкретная группа людей (единичное) через такие социальные образования как группы или межгрупповые объединения (особенное) реализуют законы социального уровня организации универсума (всеобщее).
Особенное, по справедливому утверждению И.А. Ильина, «… содержится во «всеобщем», …оно создается последним, …всеобщее не только мыслится в особенном, но реально составляет его внутреннюю субстанциональную сущность» [94, с. 99]. В особенном встречаются и интегрируются субстанциональная сущность всеобщего и конкретно-эмпирическое содержание единичного.
Определение В.Н. Сагатовского не выражает, на наш взгляд, динамики такого взаимопроникновения всеобщего, особенного и единичного. Завершаясь на факте создания нового качества, т.е. на вещи, целостности, оно упускает из виду, что само упомянутое множество остается, в свою очередь, лишь моментом существования всеобщего, т. е. элементом нового множества, охватывающего первое. Таким способом утверждается дискретность и прерывистость, изменчивость социального мира, его особенность, но упускается шанс рассмотреть его как единый «организм», имеющий, в конечном счете, надсистемные цели. Теряется возможность распространить