ноги к груди так крепко, что трудно дышать.
Жаловаться я не собираюсь.
– У тебя ведь нет клаустрофобии?
Я хрипло смеюсь.
– А разве, – делаю неглубокий вдох, – не стоило, – еще один, – спросить об этом раньше?
Я вскрикиваю – он вытягивает мои ноги и опускает их по обе стороны от себя. Выпрямиться я не могу, а ноги, от лодыжек до середины бедра, прижимаются к груди Стила. Ему приходится неловко обхватить руками нижнюю часть моего туловища.
Это еще хуже, чем раньше.
Я кручусь и извиваюсь, пытаясь освободиться, а он обхватывает мои ноги, прижимая их еще крепче к себе.
Когда я прекращаю свою безмолвную борьбу, смирившись с тем, что лежу в форме калачика в этом крохотном пространстве на пару с незнакомцем, то ногами чувствую, что верхняя часть его туловища двигается. Может, он просто плечами пожал.
– Это бы ни на что не повлияло. Мы бы залезли сюда независимо от того, страшно тебе или нет.
Неужели он никак не прокомментирует тот факт, что я наполовину свернулась калачиком у него на коленях?
Отлично, значит, будем все отрицать.
Наступает неловкое молчание. Если не считать нашего дыхания и звука капающей воды из какого-то источника неподалеку, вокруг оглушающая тишина.
Я пытаюсь не обращать на Стила внимания, но места, в которых мы соприкасаемся телами, горят от осознания. Жар его рук обжигает кожу через джинсы. Я напрягаю мышцы, чтобы не шелохнуться. Тело пронизывает неприятная боль из-за сидения в одной и той же позе.
Блин! Я все время чувствую этот дурацкий мужской запах.
Время течет медленно, и от этого еще хуже.
– Что такое фаза?
Может, это меня отвлечет.
– А ты правда ничего не знаешь, да?
Я не вижу выражения его лица и не знаю, оскорбляет он меня или нет, но в его тоне чувствуется скорее любопытство, а не насмешка. И все же я с трудом удерживаюсь от резкого ответа – и напоминаю себе, что люди говорили мне гораздо более жестокие вещи.
– Меня воспитывали не так, как тебя, – напоминаю я ему. – Мне пришлось наугад изучать спектральный мир, опираясь только на свой собственный опыт.
– Спектральный мир?
Я слегка пожимаю плечами и лишь после этого вспоминаю, что он меня не видит.
– Так я называю таинственное место, которое видим только мы. Там еще чудовища живут.
На пару мгновений повисает тишина – Стил переваривает мои слова. Когда он заговаривает, я наконец-то слышу несколько ответов, в которых до этого так отчаянно нуждалась.
– Думаю, это не лишено смысла. Такое название ничем не хуже других. Кстати, мы называем это миром духов. Фаза – это переход из одного мира в другой. Мир смертных – место обитания людей. Мир духов – место обитания Падших – тех, кого ты считаешь чудовищами. Это ангелы, которых изгнали с небес. Нефилимы – то есть мы – можем путешествовать между мирами. А Падшие нет.
Когда меня засасывает в спектральный мир, тело всегда видно в реальном мире, хоть оно и существует в обоих одновременно. Главной причиной, по которой я сменила так много приемных семей,