задний ход включила. Но страшнее всего, что он начнет по-новой меня соблазнять, и я просто-напросто не устою.
Дверь распахивается, на пороге появляется Даниил, и я мгновенно забываю о своих глупых переживаниях. Он уже не в простыни. Зачем-то надел брюки и застегивает ремень, не глядя на меня. Лишь покончив с этим, поднимает глаза. И мне становится не по себе. Губы парня плотно сжаты, а взгляд такой стеклянный, что мгновенно становится ясно – что-то произошло. Что-то нехорошее.
– Ляля, – произносит он холодно. – Одевайся, мы уезжаем.
От его тона скулы сводит. Я и представить не могла, что Даниил способен быть таким. Абсолютно серьезным. Не улыбаться, не шутить, не подтрунивать надо мной. Кажется, будто там, в предбаннике, его подменили.
– Конечно, – растерянно киваю я, поднимаясь на ноги. – А что случилось?
– Ничего особенного, просто мне нужно срочно вернуться в город.
Хочется узнать подробности, но у Даниила такой суровый вид, что я робею перед ним и не решаюсь больше задавать вопросы. Просто еще раз киваю.
Он возвращается в предбанник, на ходу снимает с вешалки свитер, натягивает на себя. Уже перед дверью на улицу оборачивается и бросает:
– Поспеши, пожалуйста, я пойду прогревать машину. Буду ждать тебя там.
– Две минуты, – в третий раз согласно киваю я.
Когда он уходит, в спешке выкручиваюсь из простыни, пытаюсь натянуть свои вещи на влажное тело. Дается это непросто, но я управляюсь почти в озвученный срок. К счастью, хоть не успела волосы намочить, но они все равно у корней стали влажными, поэтому упаковываюсь по полной программе – шапка Михалыча, куртка, сапоги.
Семеню к сторожке. После жаркой бани ощущать распаренной кожей уличную прохладу – просто непередаваемый кайф. Но насладиться им как следует я не успеваю. На душе тревожно.
Врываюсь в дом, быстро переодеваюсь и переобуваюсь в свои вещи, с неохотой стягиваю с головы шапку.
– Федор Михайлович! – кричу в темноту, надеясь попрощаться.
Но никто не отзывается. И я с неприятным чувством покидаю сторожку, не желая заставлять Даниила ждать. Торопливо ковыляю к «БМВ», утопая каблуками в земле.
В моем пальто и без шапки снаружи уже не так комфортно, поэтому даже едва прогретый салон автомобиля заставляет выдохнуть с облегчением.
– Ничего не забыла? – сухо интересуется Даниил, не глядя на меня.
– Да вроде нет.
– Тогда поехали.
Он дергает рычаг коробки передач, давит на газ, и машина плавно трогается с места.
Какое-то время едем молча. Машину подбрасывает на ухабах, чувство тревоги все нарастает у меня в груди.
Даниил словно забыл о моем существовании. Смотрит только в лобовое стекло, хмурится каким-то своим мыслям. Я сижу тихо как мышка, почти физически ощущая его тяжелое настроение.
Схожу с ума от догадок, что могло произойти? Кто-то из его близких заболел? Умер? Попал в опасность? Из-за чего еще можно так быстро сорваться практически ночью? Часы на панели