кресла и такой же диван цвета топленого молока. Заметил на стене триптих от известного в городе художника. – Обалдеть! Всех денег не заработаешь… Да, Мальвина? – процедил он, усмехнувшись презрительно. – Придется что-то и украсть…
– Зачем ты явился? – пролепетала Милка, чувствуя, как заплетается язык и цепенеют конечности.
– Поговорить, дорогая, – поморщился Роман. – У нас столько тем для разговора.
– Слушаю тебя, – стараясь совладать собой, выдавила Камилла. Прикрыла дверь, не дав ей захлопнуться. И с прямой спиной прошла на кухню. Встала у окна. – Излагай, – заметила тихо.
– Хочу получить обратно свои деньги, – проскрипел Демьяновский, засунув руки в карманы и прислонившись к косяку двери. – Ущерб за здоровье мне возместил твой папаша-уголовник. Теперь твоя очередь, девочка, – масляным взглядом прошелся по девичьей фигурке незваный гость. – Двадцать тысяч евро на дороге не валяются, малышка, – фыркнул он. – Придется отработать…
– Я у тебя ничего не брала, – прошептала Камилла, еле сдерживаясь, чтобы не разреветься. – Ты не пробовал поискать вора в другом месте? Я не беру чужого, – тихо проронила она.
«Только своего малыша, – пронеслось в голове. – Украла и не отдам».
Камилла перестала дышать, чувствуя, как лицо и шея заливаются пунцовым румянцем. Горячечным и предательским.
– А ты покраснела. Прям как свекла стала, – небрежно бросил Демьяновский, глянув на нее, и раздраженно поморщился. – Все и так ясно, Камилла. Без лишних слов.
– Я не… – пролепетала Камилла. – Ты сам подумай… Я впервые оказалась в твоем доме. От тебя ни на шаг не отходила…
– Согласен, милая, – кивнул он. – Вот только потом я крепко уснул. А когда проснулся, не досчитался двадцати тысяч. Я знаю, что у тебя очень богатый папа. Просто отдай мне сколько там осталось. Я прощу тебе все, что ты, потратила, и мы навсегда забудем друг о друге, – прохрипел он, в одночасье занимая весь дверной проем.
– Ты ошибаешься, Роман, – пробормотала она. – Зачем мне воровать у тебя?
– Я так думаю, – хмуро заметил он, шагнув к ней. Навис грозной тенью. – Это какие-то игры твоего папаши. Какая тебе выгода работать, если тебя всем обеспечивают? Объясни мне, Мальвина Хренова, нафиг ты вообще ко мне на работу устроилась? Бабки потырить?
– Я, кажется, спокойно работала и не лезла к тебе, – попыталась освободиться Камилла. – Это я тебе проходу не давала?! Это я приходила к тебе в кабинет и сидела там весь день, никому толком не давая работать?! – вскрикнула она и всмотрелась в черные глаза Демьяновского, но кроме злости ничего там не увидела. Лишь громы и молнии, ну может еще чуть-чуть отчаяния. Небольшой шрам на щеке, делающий похожим Романа на настоящего флибустьера.
– Это горячий привет от Янхеля Лернера, – поморщившись, провел он пальцами по тонкой ломаной линии.
– Тебе на пластику не хватает? – хмыкнула она, отступая чуть в сторону, но Роман схватил ее за руку, не позволив сбежать.
– А куда это ты вырядилась,