в чести.
По коридору проезжает тележка с тарелками, наполненными кашей, которую толкает дородная женщина в халате. Кидаю взгляд на часы, если уже время завтрака, значит, я опаздываю. Навстречу идет еще одна работница, раскрасневшаяся, с тарелкой в руке.
– Королеву подложили, – кривит лицо, обращаясь к коллеге. – Не будет она, видите ли, кашу на молоке.
– Ну пусть голодная сидит, – фыркает вторая, открывая двери соседней с Марусей палаты.
Знаю я эту королеву.
– Ты почему не ешь? – спрашиваю, входя в палату.
Маруся хмурится, смотря в одну точку на криво окрашенной стене напротив кровати. На мой голос оборачивается и одаривает меня скользящим взглядом.
– Я не употребляю коровье молоко, – кривит свой маленький носик. – Разобрались с врачом?
И все же да. Странная. Не пойму, что с ней не так, но нутро кричит, что где-то подвох.
– Придется полежать, – прохожу в палату. – С каких пор такая ненависть к молоку? – присаживаюсь на стул рядом. Надо обсудить, что будем делать с Марселем, он долго без нее не сможет, мама еле уложила его этой ночью. Но скидывать на нее эти проблемы с порога не хочется.
– Всю жизнь, – коротко отрезает.
Ну да. Семь пятниц на неделе. Сегодня пьет молоко – завтра нет, сегодня клянется в любви, а завтра…
Она опирается на кровать и приподнимается, откидываясь спиной на изголовье. В разрезе больничной рубашки мелькают острые ключицы, которые невольно притягивают взгляд. Я выпускаю задержавшийся в легких воздух.
Как давно это было.
– Что с волосами? – переключаюсь выше.
Не сразу понял, что в ее внешности так терзает глаз: привычные светлые локоны теперь отсвечивают сакурой. Думал, меня уже не удивить. Но она всегда умела.
– А что с ними? – дотрагивается кончиками пальцев до собранных на затылке волос.
– Они розовые.
– Да? Прикольно, – ее губ касается легкая улыбка.
И это тоже было давно. Я забыл, когда она улыбалась так мне.
– На работе не против?
– А почему они должны быть против? – отвечает вопросом на вопрос.
Значит, не хочет идти на контакт. Ладно. Я рассматриваю ее долгим взглядом. Нет, все же что-то не так. Вроде она, и всё её – прямой нос, яркие губы, плавная линия шеи и острые манящие ключицы, всё, что покорило меня при первой встрече – а чувство, словно вижу ее впервые.
Или это последствия наших необдуманных решений? Может, мы поспешили ставить нашу жизнь на паузу?
– Послушайте, – начинает она после непродолжительного молчания. Взгляд отводит к той самой невидимой точке на стене. – Спасибо за внимание, и за то, что приехали. Но не стоило, правда. Если вы знаете контакты кого-то из моих близких знакомых, свяжитесь с ними, пожалуйста. Этого будет более, чем достаточно.
Маруся возвращает взгляд мне и заглядывает своими светло-зелеными глазами прямо в душу. И только сейчас я понимаю, что на самом деле с ней не так. В ее взгляде нет узнавания. Он пустой и безразличный.
Там