понимаю, но доверять, право слово, деньги им нельзя. Разве ты не знаешь, какие они непутёвые! Мама набаловала их, во всём им потакала. Боюсь, как бы они вообще здесь что- нибудь не выкинули, и за них нам краснеть не пришлось бы, – укоризненно добавил Роберт.
Лиза прекрасно понимала, что старший брат наверняка прав, тем не менее она впервые не послушалась его и с тяжёлым сердцем отдала некоторую сумму Олегу и Игорю.
В течение месяца Лиза от нечего делать (с работой у неё ещё ничего определённого пока не высвечивалось) изучала большой отцовский дом, причём, она старалась не вступать в открытый конфликт с мачехой. Та, кстати, всячески её игнорировала, ни одного доброго слова в её адрес не проронила, только носилась мимо неё, как вихрь, с поджатыми тонкими губами, в изящных туалетах.
Что особенно заинтересовало Лизу, так это целая галерея картин, под которые был отведён самый просторный зал. Надо сказать, что девушка с детства обожала картины таких известных художников, как Шишкин, Айвазовский, Васнецов, правда, в их деревенском доме была только одна копия картины тоже любимого художника Репина.
Здесь, у отца, она буквально отдыхала душой, наслаждаясь богатой палитрой красок, у картины Айвазовского «Среди волн», или же Шишкина – «Корабельная роща». Бродя от картины к картине, она млела и улыбалась, словно была под гипнозом. О, это был её мир, мир её грёз и фантазий!
И вот любопытный нюанс. Среди копий великих русских художников, ей попалось штук шесть картин неизвестного автора, под ними были только ничего не означающие подписи. Кто их рисовал, причём очень и очень недурно? Она задалась целью во что бы то ни стало это узнать, потому что полотна, где был запечатлён городской и деревенский пейзажи, были написаны с такой любовью и с таким знанием, что невозможно было от них оторваться.
А однажды Лиза была по-настоящему потрясена: в одной комнате, а вернее, это был чей-то рабочий кабинет, она увидела большую фотографию в рамке, где запечатлён молодой человек, которому на вид можно было дать от силы лет девятнадцать.
Это был брюнет с пронзительным взглядом, который выражал не то скептицизм, не то насмешку.
Брови у него были чёрные, в меру густые, изгибающиеся над глазами, точно два крыла, лицо овальное, слегка смугловатое. Кто это? Этот вопрос быстрее молнии пронёсся во взбудораженном Лизином мозгу.
Не этот ли красавчик с изломанными бровями приходил не раз к ней в девичьих снах, не за ним ли она могла бы птицей полететь на край света? Да, это именно он и никто другой. А вот кто он и как об этом узнать? На этот вопрос у неё совершенно не было ответа. Если украдкой выведать об этом у отца, что он может подумать? Вдруг догадается, что она без памяти влюблена в него? Да она от стыда просто помрёт.
Может, у других дознаться? Но не у Лидии Петровны же об этом спрашивать? Во-первых, мачеха с ней вообще не разговаривает, а, во-вторых, это было бы для неё хорошим поводом поднять падчерицу на смех.
Что же