свободной, яркой, запросто ходить в гости, рассказывать анекдоты, как Нина Абрамовна, иметь такую эрудицию, как у Лидии Николаевны, уметь к месту вставить пару фразочек на английском, как Рита и Ольга. А вот зачем при этом быть фигурой раздражающей, провокационной для администрации? Ладно, администрации, там тот еще директор, сам всех собрал таких особенных… Зачем делать врагами школьных идейных тяжеловесов, которые сгруппировались вокруг парторга и очень зорко, как уже поняла Ирина Евгеньевна, наблюдают за работой коллег по воспитанию советского подрастающего поколения? Главное – во имя чего?
Свежий анекдотный взгляд не сегодня проложил первую скептическую дорожку в ее восприятии окружающей действительности, она не считала себя дурой. Но разрушать в своем мире она ничего не стремилась и никому бы не позволила.
Она ехала, качаясь и отдавшись этой качке, в вагоне метро, смотрела в темноту за окном, отсчитывала станции, боясь проехать. В переходе Ира уже привычно пошла направо, потом по лестнице… Немного приостановилась перед эскалатором, перебирая ногами, прежде чем решительно вступить на скользящие вздымающиеся ступеньки…
«Как я устала», – подумала Ирина. Дорога была долгой, нудной и людной. Все толкались, куда-то неслись, даже если это и не утренний час пик. «Могла бы устроиться в школу поближе к дому», – ворчливая мысль с маминой интонацией ходила туда-сюда в голове. Ощущение неприятное. Как будто кто-то посторонний двигает мебель в твоем доме. Пришлось с ней внутренне поспорить: «Я все делаю верно. Не страшно, что дорога… В этой школе все будет хорошо, вот увидишь, мама! Да и все увидят!»
– Иринушка, я готовлю ужин! Раздевайся! Давай быстрее! Где ты ходишь? Я начинаю уже тебя ревновать к твоей школе!
– Привет, привет, Толя! Иду, родной! Как хорошо дома…
Ирина любила возвращаться, когда муж и дочь уже дома, вслушиваться еще из-за двери в звуки радио или телевизора, в уютную вечернюю болтовню, угадывать доносившиеся из кухни запахи. Толя хорошо готовил, любил это делать. Вот еще одна деталь, которую Ирина держала в тайне и предпочитала не знакомить посторонних со своим мужем. Все мое только мое, повторяла она слова своей бабушки и встречалась с подругами только днем. Не стоит нарушать ритм своей семейной жизни и, главное, – не надо ничего смешивать. Не стоит рисковать.
Толя был высоким, с возрастом стал интересным, оставив далеко позади не уверенного в себе худощавого юношу. Ирина готова была рассказывать о нем с гордостью, представляя как полученную ею награду или приз. В гости, если звали, она старалась ходить с Толей только туда, где – она узнавала заранее – застолье не обещало никаких сюрпризов в виде случайно забежавших на огонек одиноких женщин. Ох уж эти одиночки-разведенки… От них все беды приличным людям…
«А почему бы не завести кота? – подумалось ей вдруг. – Ведь у Лилианы есть. Надо только узнать,