дня в контексте обострения отношений России с миром Запада и, конкретно, с Европейским миром особую актуальность приобретает стихотворение «Золотой век человечества», написанное по мотивам романа Достоевского «Подросток», главы с описанием сна Версилова.
Стихи цикла «Из тьмы к Свету», написанные по мотивам произведений Достоевского, продолжают мой диалог с великим гением и являются, по сути, моей интерпретацией его творчества. Достоевский многое недосказывал, в связи с чем его произведения дают почву для появления большого количества трактовок. Я в своих стихотворениях попыталась не просто поэтически передать тексты Достоевского, но и художественно вложила туда свое понимание каждого текста.
Так, например, свою интерпретацию утопии, описанной Версиловым, я вложила в уста его сына Аркадия Долгорукого, и вынесла идею, с ней связанную, в эпиграф к стихотворению.
Другой пример художественного изложения моей интерпретации можно найти в стихотворении «Письмо сопернице». Я написала его по мотивам отрывков из писем Настасьи Филипповны Аглае, которые читает князь Мышкин и делает вывод о том, что они полны бреда: «И много, много было такого же бреду в этих письмах»11. Однако, на мой взгляд, текст этих писем вовсе не является бредом. Он очень важен, так как позволяет нам увидеть Настасью Филипповну не такой, какой она пытается быть на людях, надевая маску инфернальницы, падшей женщины, а такой, какой она является на самом деле: доброй, чуткой, ранимой, умеющей жить счастьем других людей. С точки зрения Н. Бердяева, в центре внимания Достоевского всегда только «мужская судьба. Женщина есть встретившаяся в этой судьбе трудность, она не сама по себе интересует Достоевского, а лишь как внутреннее явление мужской судьбы. <…> Судьба Мышкина и Рогожина интересует Достоевского, а Настасья Филипповна есть то, в чем осуществляется эта судьба. <…> Поэтому у Достоевского такой исключительный интерес к мужской душе и незначительный интерес к душе женской. По истории женской души нельзя проследить судьбы человеческой личности»12. Не могу согласиться с мнением Н. Бердяева. На мой взгляд, в своем творчестве Достоевский выступил блестящим психологом и психологически достоверно изобразил не только мужские, но и женские души, что делает ему особую честь как писателю мужского пола. Письма Настасьи Филипповны Аглае и образ Христа, появляющийся в них, позволяют нам понять основную причину вызывающего поведения героини и ее метаний: считая себя падшей, она чувствует себя недостойной Христа и не может простить себя за это. В этом я вижу и причину того, что Настасья Филипповна, любя, отталкивает чистого князя Мышкина, считая себя недостойной его, и почти обожествляет избранную Мышкиным Аглаю, так как, по ее мнению, чистый князь полюбил ту, которая, конечно, более его достойна, чем такая падшая женщина, как она. В письмах Настасьи Филипповны не бред,