привыкла хранить в себе все свои неразрешенные вопросы. А таких у нее было достаточно.
В восемнадцать лет Виолетта переехала в Париж.
Она хотела стать актрисой. Она действительно и несомненно была очень красива. Подружкам она сказала, что сначала будет сообщать им сведения о своей жизни, а потом в этом отпадет необходимость, они и так ее увидят по телевизору. «Год пройдет, и обо мне станут писать везде. Queen of the world[14] – вот кем я стану».
Стелла никогда больше ничего не слышала о Виолетте. Ни от ее родителей, ни от своих подруг, ни тем более по телевизору. Да и в любом случае смотреть его у них в доме имели право только два человека: Рэй и Фернанда. Они с мамой были лишены такой возможности. Рэй говорил, что они могут понабраться всякой дряни, всяких лишних мыслей и потом наделать глупостей. Они имели право только раз в неделю смотреть с ним вместе тележурнал. О, это был великий день. Вечером все располагались перед телеящиком, храня при этом гробовое молчание. Шуметь было категорически запрещено. Мама Стеллы даже боялась дышать. Она сжимала бока, чтобы, не дай бог, не кашлянуть. Фернанда неусыпно следила за ними. Рэй записывал, а потом по частям прокручивал пленку, в промежутках ругаясь на журналиста, который остановил его раньше времени или перебил в момент, когда он собирался рассказать что-то интересное.
Однажды он попал даже в новости национального канала. Те, что в восемь вечера, с Патриком Пуавром д’Арвором. Это произошло после случая, когда Рэй в одиночку (так, по крайней мере, он рассказывал) потушил пожар на химическом заводе в Сен-Шалане, который при этом еще и находился в густонаселенном районе: рядом были «Макдоналдс», мебельный салон «Конфорама» и еще десять других больших магазинов и кафе. Рэй залез на вершину высокой трубы, которая изрыгала огонь и токсичные газы, и залил ее из шланга. Он четырнадцать часов подряд провел на большой металлической лестнице, спасая сотни людей из окрестных зданий. «Рискуя жизнью! – восклицали люди. – Он ведь рисковал жизнью!» За полицейским кордоном стояла толпа. Журналисты, фотографы, операторы, репортеры французского телевидения и даже зарубежные тележурналисты. Они наблюдали за пожаром и вели репортажи в прямом эфире. Сен-Шалан на это время стал центром мира. Создавалось впечатление, что ты внутри художественного фильма-катастрофы: машины полиции, пожарные машины, кучи зевак и любопытных на улице. Невероятное напряжение! Он выстоял четырнадцать часов подряд, и у него все получилось! С лестницы он спускался под непрерывные овации публики, лицо его было черным от дыма, руки в крови, глаза закрывались от усталости. Толпа несла его на руках. И на следующий день он попал в национальные восьмичасовые новости. «Обыкновенный герой» – так звучал анонс перед выпуском. Рэю это очень не понравилось. Что, они не могли сказать просто «герой», без всяких своих определений? Ох уж эти парижане, вечно им нужно нас унизить!
У Жерара собрался чуть ли не весь город. Все пили шампанские вина и поздравляли, прославляли,