и тетрадок, эти нависшие полки, наскоро смастеренные из досок и продетых в них веревок с узлами для крепления, и создавали жизнь утлому домику. Тут был стойкий запах труда, какой-то простодушной и упорной деятельности, запах книг, свободно блуждающих неортодоксальных мыслей; был запах чего-то такого, чего он не знал и не понимал. Из всего убранства комнаты гость у печи увидел только резную деревянную подставку, на которой было выложено около десятка различных ножей: охотничьих, военных, несколько оригинальных клинков с замысловатыми конструкциями лезвий и рукоятей и даже боевой армейский штык-нож с пластиковой ручкой терракотового цвета. Подставка походила на выставочный стенд, но какой-то доисторический, кустарной работы, предназначенный явно не для показа гостям. Рядом, на двух вбитых прямо в печь крюках, покоилась кочерга и вызывающе стояло ведро с большой вмятиной на боку; из него торчала рукоять совка.
Но было и нечто, основательно разочаровавшее Лантарова. Нигде ни телевизора, ни компьютера, ни даже приемника.
– Шура, – крикнул он жалобным голосом, объятый беспокойством, – только не говори, что у тебя нет интернета и телевизора! Не убивай меня!
Шура в ответ ухмыльнулся, и Лантаров с досадой откинул голову на подушку. «Ну как, скажите мне, как можно жить без связи с миром?! Это – дурдом!» – раздраженно подумал он, уже забыв, как в больнице соглашался на любые условия, лишь бы выписаться.
В комнате показался большой рыжий кот, упитанный и бесстрашный. Лантаров уставился на него, и кот сел у печки и тоже с любопытством стал оглядывать гостя. Парню пришло в голову, что у этого кота есть настоящий интеллект, сродни человеческому.
– Ну ни фига себе, смотрит на меня совсем как человек, – поделился он впечатлением с хозяином дома, – приворожить меня хочет, что ли?
– Да, это мудрый кот, – отозвался Шура, распаковывающий большую, принесенную из машины сумку, – Васькой зовут.
Васька медленно, но решительно, плавающей походкой приблизился к Лантарову и понюхал предложенную ему руку. Затем он подумал и приветливо сказал: «Мяу!»
– Привет, – ответил ему ошеломленный пришелец.
Они собрались обедать, для чего переместились в комнату поменьше, где посредине стоял добротный деревянный стол и четыре табурета. Двери в другую комнату не было, да, впрочем, не было и стены – она располагалась по другую сторону печи, которая просто визуально отделяла одну комнату от другой. Возле окна взгляд Лантарова обнаружил электрическую плитку и электрокипятильник, но в другом углу на стенах красовалось несколько полок с книгами. Между ними Шура умудрился втиснуть еще два плаката – точь-в-точь, как предыдущие, только другие лица и другие слова. Между тем Шура грел кастрюлю не на электроплитке, а на хорошо разогретой печи.
– Шура, ты везде читаешь?
– Не-ет, просто места не хватает. – Хозяин дома удовлетворенно, с хитрецой, ухмыльнулся. – А хорошие и нужные