год я и встретила твоего отца. Он только вернулся с войны – их на три года в Берлине задержали. Военный летчик. Тогда все в форме ходили: во-первых, с одеждой туго было, а во-вторых, гордость какая – победители, да и просто привыкли уже за войну. Петлицы у него на форме были, знаешь, такого василькового цвета и чуть-чуть с сиреневинкой. И, помню, меня поразили его глаза – точно того же цвета. Он же постарше, а мне тогдашней казался совсем зрелым мужчиной, даже неудобно – почти девять лет разницы!
Но он был такой уверенный – в себе, в нас, в будущем!
«Ты не переживай, Настя, – говорил он мне, убеждая выйти за него, – я, если головы не хватит, руками могу зарабатывать, я же все умею: и плотничать, и сапожничать, и лодку могу сделать, да что там лодку – дом могу с нуля сам построить, вот увидишь. А здоровье у меня – прадед сто четыре года прожил! Дед вон до сих пор как огурчик».
И правда, ты же знаешь, руки у него золотые. И голова светлая. Горло подвело. Очень уж охочее до выпивки оказалось.
Я до свадьбы никак этого распознать не могла. Мы если где в компании бывали, он всегда говорил: «Водка? Нет-нет-нет! Мне только красненького полстаканчика». Да и то за весь вечер не допьет. Я еще радовалась: надо же какой! Вокруг-то все любили за воротник заложить. В то время к этому как-то мягко относились. Главное, дескать, врага одолели, а это уж – мелочи. Живы остались, руки-ноги целы, остальное приложится. Да война ведь – она не только ранила и убивала, она еще и спаивала. Знаменитые наркомовские сто граммов – они не на одно поколение след потянут. На фронтах война закончилась, а в семьях началась. Там мы победили, а здесь проиграли.
Я с детства испытывала отвращение к выпивохам, но никогда даже и представить себе могла, какой страшной бедой, каким ужасом может обернуться пьянство, как оно способно овладеть человеком. И мне на примере собственной жизни пришлось убедиться, что от этого порока не спасают ни образованность, ни положение в обществе, ни дружба, ни любовь, ни семья. Всегда помни, сынок, что эта пропасть – рядом, и всегда опасайся сделать туда шаг.
Первый раз отец набрался прямо на нашей свадьбе. Я еще не видела, чтобы люди так напивались – до полного бесчувствия. Вот такая у меня была брачная ночь: гости разошлись по домам, жених спит на лавке, а невеста плачет рядом. Его старший брат, уходя, так и сказал мне:
«Эх, Настя, Настя! Ты что, не знала? Да он же слабенький по этой части! Ох какой слабенький. Он и тебя пропьет, и все на свете».
– Но я решила бороться. Убедила его, что надо учиться. Он поступил в финансовый техникум. Я работала и тянула на себе все хозяйство – мы тогда коровку завели, на одну голую зарплату было не прокормиться. Техникум он закончил с отличием. Начал работать в отделении Госбанка и быстро вырос до управляющего. У него был талант – и к финансам, и к управлению людьми. Потом банки стали укрупнять, ему предложили отделение побольше с перспективой перевода