начала зевать и тереть глаза, когда они заехали в какой-то тёмный тупиковый двор без единого фонаря. Настя намеренно поставила машину так, чтобы не было видно её лица, лишь тусклый свет, льющийся из окна напротив, освещал дрожащие руки девушки.
– Прости, что вытащила тебя из кровати в такое время. Ты единственный человек, которому я доверяю, – ещё раз извинилась Настя, видя, как подруга борется с зевотой. – Мне очень нужно поговорить.
Лене было приятно слышать такие искренние слова, и она расплылась в милой улыбке.
– Ну ты же моя подруга, я всегда готова тебя выслушать.
– Ты представляешь, меня сегодня отец ударил, – неожиданно бодро сказала Настя, горько усмехнувшись.
– В смысле ударил? – изумилась Лена и невольно стала вглядываться в лицо подруги, ища там следы побоев. Она никак не могла представить, что Антон Николаевич, этот наидобрейшей души человек, может вообще хоть на кого-нибудь поднять руку, тем более на собственную дочь.
– Да нет, Лен, – небрежно бросила Настя, видя её попытки отыскать следы, – он меня выпорол.
– Как выпорол? За что? – всё больше и больше удивлялась девушка, шокированная услышанным. Потом у неё мелькнула мысль, что Ливанов, видимо, сорвался из-за едких Настиных нападок и издевательств: она не стеснялась дерзить отцу самым наглым образом уже много лет, и в Лениной памяти остались несколько неприятных сцен.
– За дело, – строго произнесла Настя, а потом прибавила: «Но, как ни странно, я стала его уважать. Я только сегодня в нём увидела и отца, и мужчину». И Настя выложила ей всё как есть, начиная от знакомства с Хигиром и заканчивая сегодняшними разговорами с ним и папой.
Закончив свой горький рассказ, Настя тяжело вздохнула и, устало опустив голову на руль, произнесла:
– Ох, Лена, если бы ты знала, как мне сейчас тошно.
Как Настя ни пыталась бороться с накатывающими слезами, она всё-таки не смогла сдержаться и разрыдалась. Не ожидавшая этого Лена принялась жалеть и успокаивать подругу.
– Ну, не переживай, вы с отцом обязательно помиритесь, – говорила она, обняв её за плечи.
– Да я даже не сомневаюсь в этом. Я знаю, что всё будет в порядке. Мне тошно из-за этого козла! Ну что за ирония судьбы, – всхлипывая, с надрывом говорила Настя, жалуясь на жизнь. – Я ведь вообще мужиков терпеть не могу… и я думала… если и влюблюсь в кого-то, то это будет достойный человек, а выбрала из всех… самого настоящего подонка… Он ведь всё-таки переспал с этой Танькой… Козлина! Ненавижу!
«Да он тот ещё подонок. Знала бы ты…» – подумала Лена. Она и предположить не могла, что подруга так любит Хигира, но не решилась передать случайно услышанные подробности – это просто убило бы Настю.
– Насть, но ты же знаешь, что он бабник и Таня отнюдь не первая, с кем он спал, да и наверняка не последняя.
– Ну почему? Почему не я на её месте? – шмыгая носом, плакала Ливанова. – Она ведь всё равно его не любит!
– Зачем тебе такое унижение? Ведь