что после пронесшегося через неё урагана ещё способна разговаривать.
– За подарок, – он провёл пальцами по её подбородку и оставил невинный поцелуй на кончике носа. – У меня, знаешь ли, сегодня День рождения.
Не дав ей что-то ответить, Стас захлопнул дверцу и, засунув руки в карманы брюк, ушёл.
А Мара потом долго не могла ответить самой себе: почему не остановила его? Почему ничего не ответила? Как смогла отпустить?
Глава 10
Устроившись на заднем сидении машины, Стас попытался уснуть. На комфорт ему было плевать, но пиджак всё-таки снял, а рукава рубашки расстегнул и закатал до локтей – так было удобнее.
От возни скрипела кожа дивана, проникающие в салон звуки улицы мешали абстрагироваться от мира полностью, а противный привкус во рту, который даже жевательная резинка не смогла уничтожить, заставлял то и дело прикладываться к бутылке с водой.
Ночь обещала быть долгой, но Стас решил, что снимать в гостинице номер на несколько часов – глупость. Только время зря терять.
Алкоголь ещё бродил в организме и, наверное, на него можно переложить ответственность за этот поцелуй. Ну а что? У выпивших мужиков часто сносит крышу рядом с красивой женщиной, чем Стас от своего собрата отличается? Такой же, право слово.
А ещё к катализаторам можно причислить воздержание. В конце концов, его семейная жизнь разладилась не этим утром, а времени и желания искать любовницу не было.
Желания вляпываться во что-то, хоть немного напоминающее отношения, сейчас не было тоже, но Мара… какой же сладкой она оказалась. Он ведь просто хулиганил, но, только коснувшись её губ, утонул с головой.
Стас призвал на помощь весь свой не самый бедный словарный запас, напитанный сотнями прочтённых книг, да так никакого другого слова подобрать не смог. Сладкая.
Мара пахла волшебно, а её губы… Десерт, который хочется смаковать, никуда не торопясь, наслаждаться каждой крошкой.
Стас, наконец, расслабился и улыбнулся. Закрыл глаза, но лицо сердечком, невозможные голубые глаза, в полумраке кажущиеся лавандовыми, пухлые губы всё равно маячили в туманной дымке. Можно было жмуриться до кровавых кругов, но ничего всё равно не изменится.
Было в этих фантазиях что-то ребяческое, юношеское – будто Стасу вновь четырнадцать, и кровь бурлит, ревёт в ушах только от одной мысли о красивой девочке, с которой вот только что целовался.
Когда Стас, блаженный в своих фантазиях, уже практически уснул, в окно постучали. Требовательно, не заботясь о его, Стаса, комфорте. Да кто там, чёрт его на части разорви?
Вздрогнув, Стас растёр рукой глаза, смахивая остатки сна, пригляделся, и безумная мысль проскочила в голове: Мара решила остаться сегодня с ним. Но бред. Она наверняка уже дома, лежит в кровати, свернувшись калачиком под тонкой простынёй.
От фантазий этих разболелся живот – вернее то, что пониже пупка, отвердевшее и взволнованное.
В стекло вновь постучали – настойчивее, чем в первый раз. В свете бьющих в спину посетителя фонарей силуэт казался мутным, но Стас узнал этого человека.
Может