была поглощена Поссилтумом, Конгрив не раз делал предложение королеве, а тогда еще принцессе, Цикуте. Она никогда не воспринимала эти предложения всерьез, находя комичными и прозвище Конгрива, и его нижнее белье. Думаю, Цикута вряд ли пришла бы в восторг, узнай она, какие прозвища давали ей ее собратья-монархи.
Я воспользовался моментом и погремел кандалами.
– Послушай, Хайбой, герцог Спрусель наверняка не обрадуется, что ты из-за мелкого глупого недоразумения заковал в цепи троих его любимых придворных.
– Хайперин, – машинально поправил меня маркграф. Его явно терзали сомнения, но затем он все же овладел собой. Игра по-прежнему велась на его поле, какую бы ловкую вылазку на его базу я ни совершил. Пнув ногой крысу, он шагнул ко мне и посмотрел прямо в глаза. – Для тебя я лорд маркграф!
Я сделал вид, что не придал этому особого значения.
– Как скажешь. Можешь называть меня лорд Фистула.
– Никогда о тебе не слышал. – Он явно надеялся, что я лгу. Я ухмыльнулся.
– В отличие от герцога. Я его надежная правая рука.
– Не такая уж и надежная, если по причине собственной некомпетентности ты едва не устроил бунт. Скиверы…
– Ты должен гордиться Скиверами, – прервал я его. – Так защищать честь провинции! Они отказывались сказать чужаку хотя бы слово, предварительно не убедившись, что это не выставит местных жителей, а значит, и их правителя, в невыгодном свете. Лично я весьма впечатлен. Они с первой же минуты старалась поступать правильно. Я просто обязан воздать им должное. Это непременно будет отражено в моем отчете.
Хайперин погладил свой толстый подбородок.
– Понятно…
Я продолжать гнуть свою линию:
– Его Светлость будет рад, что он прислал нас. Я добьюсь, чтобы все это было перенесено на пергамент. Как только вы снимете с нас эти железные побрякушки. Они плохо сочетаются с остальной одеждой. – Я снова звякнул цепями.
– Что ж, Фистула, если это твое настоящее имя, если король так обеспокоен безопасностью, у него не будет причин для недовольства мной.
Я протянул запястья, но он лишь досадливо отмахнулся.
– Я не собираюсь верить тебе на слово. Ты останешься здесь без еды и питья, пока мой посланник не вернется из столицы. Это займет… – он посмотрел на нас, явно упиваясь нашей тревогой, – около трех дней. В один конец. Если вы те, за кого себя выдаете, то я принесу вам свои извинения и заглажу вину за задержание герцогского архивариуса и его помощников. Если же нет, то я придумаю для вас троих весьма интересное публичное наказание. У меня тут огромный простор для воображения, как вы видите. – Он махнул рукой в сторону стены.
Я уже успел оценить коллекцию мерзких орудий пыток Хайперина. Большинство из них наверняка привели бы в восторг людей с ограниченными социальными возможностями вроде тех, что тащили нас сюда по улицам. Все эти приспособления были способны сотворить с вашим телом вещи, которые вам не увидеть даже в самом страшном сне. Рядом с ними, словно музейные