этого момента мы исследовали заживление обычных ран. Самая сложная и искусная часть этой процедуры – вылечить разрыв тканей. Особенно если одна или несколько частей были отделены от тела.
Не окончив предложения и не давая никому времени опомниться, он вонзил нож коту в лапу.
Сначала животное впало в беспамятство, а потом закричало, как грудной ребенок, которого ошпарило кипятком. Зверь кусал воздух, пока лапа, теперь без конечности, билась в воздухе, а хвост бил кругами, ударяя по столу и по пиджаку доктора. Поток крови хлынул из отрубленной лапы.
– Вопреки сложившемуся мнению, опасно не само отделение, а потеря крови, – объяснил доктор, перетягивая лапу жгутом. Пульсирующее кровотечение остановилось. Он взял обрубок лапы, подошел к публике и передал лапу по первому ряду. – У людей, а также более примитивных созданий все конечности можно восстановить операционным путем. Если, и я подчеркиваю, только если ампутированную часть быстро пришьют пациенту, избежав серьезной потери крови.
Крик кота превратился в жалобный стон, и он безвольно повис на аппарате. Никто не произнес ни слова. Во всяком случае, вслух. Но многие шептались, кто-то тяжело дышал и обмахивался листком бумаги. Один из молодых людей уставился на мадам Кригер. Ее разоблачили? Он понял, что она не тот, за кого себя выдает? К счастью, пытливый взгляд молодого человека снова был прикован к доктору, который забрал лапу у последнего человека в первом ряду.
– У меня для вас еще одна новость. Новейшее открытие медицинского факультета в Падуе. – Врач подошел к столу и взял нитку и иголку. Продел нить сквозь лапу. – Выяснилось, что боль – реакция тела на понижение температуры крови. Поэтому очень важно быстро и надежно закрыть отверстие, чтобы кровь не охлаждалась.
Мадам Кригер задержала дыхание.
Врач наклонился над котом и быстро пришил ему лапу. И снова молодой человек посмотрел на мадам Кригер. В этот раз он улыбнулся. Насмешливо? Или приветливо?
Каждый раз, когда игла протыкала кошачью шкурку, он кричал, и каждый крик был отчаяннее предыдущего.
– Позвольте мне не отвлекаться на неудобства нашего пациента и зашивать быстро и целенаправленно, чтобы рана быстрее закрывалась, а температура постоянно была примерно 100 градусов по Фаренгейту. Это касается и людей, и животных.
Общество напряженно ерзало на жестких скамьях, большинство начало сочувствовать страданиям кота.
– Итак, – заявил врач и отошел. Он вымыл руки в ванночке и спустил рукава. Помощник расстегнул ремни инструмента. Мадам Кригер ожидала, почти надеялась на то, что животное вылезет из своих тисков, но вместо этого кот обессиленно упал на стол, тихо попискивая и пытаясь укусить себя в кровавый шов.
– В следующий раз вы увидите, что это животное выздоровело и ходит на четырех лапах, а я объясню вам, как регулировать температуру, если у пациента лихорадка или, например, бред.
Стук, стук, стук. Пара ученых в нижних рядах застучали руками по столу. Так они выражали восторг