знал, что мне летом особо и делать-то больше нечего.
В принципе дача действительно вряд ли представляла такую уж ценность, чтобы Марина с братом могли серьезно конфликтовать из-за нее. Не того уровня это наследство. Раскатово – это не Волга, где одно только место под дачу стоит приличных денег. Далеко не у каждого тарасовца найдется такая сумма, не говоря уже о добротном доме на берегу реки. А старенькую дачку в Раскатове вполне можно купить тысяч за пятнадцать. Причем рублей. Несерьезная эта сумма для «московского хлыща», как охарактеризовала братца Марина. И все-таки этот моментик нужно иметь в виду. Чем черт не шутит! Если он иногда даже побирался у сестры, значит, бывали времена, когда и пятнадцать тысяч рублей могли быть нужны позарез.
– Я не очень-то общительный человек по натуре, – продолжала тем временем Марина, – хоть и работаю с людьми. Есть у меня несколько подруг, коллеги по работе, дети-воспитанники... – она запнулась, – в общем, мне хватает.
– А своих детей, простите, у вас нет?
– Нет, – просто ответила Марина. – Был когда-то муж, но мы очень быстро развелись. Слишком ранний был наш брак, незрелый. А сейчас... Не так-то просто выйти замуж женщине после тридцати.
– Ну, у вас есть ряд преимуществ, – польстила я ей. – Вы молодо выглядите, детей нет, квартира опять же отдельная имеется.
– Да, это так, – кивнула Марина. – Но говорю – я мало куда хожу. Познакомиться-то практически негде. Да и мужчины в основном все уже женаты. А влезать в чужую семью не хочется.
– А у кого же останавливался ваш брат в Тарасове, если не у вас? – перевела я разговор на другую тему.
– Да так, по друзьям, по знакомым, – пожала плечами Карпинская. – По ночным клубам любил ходить, там же до утра можно тусоваться. По гостиницам, видимо. У меня же его в первую очередь начнут искать. Это же не единственный раз.
– То есть его часто искали?
– Да уж не редко. Он же у нас парень бедовый. Я всегда его предупреждала, что это добром не кончится, – вздохнула Марина. – Только Слава никогда никого не слушал, шуточками отделывался. – Она помолчала какое-то время, потом подняла на меня темно-синие глаза: – Скажите, вы ведь думаете, что его убили?
– Почему вы так решили?
– Да разве с самоубийством стали бы так возиться? Приходить, расспрашивать... Вы мне скажите, есть хоть шанс, что найдут того, кто его убил? – спросила она.
– Работаем, – оптимистично заявила я. – А вы, значит, не верите, что ваш брат мог покончить с собой?
– Да господь с вами! – усмехнулась Марина. – Кто угодно, только не Слава. Он любил жизнь.
– Ну, а если бы он, скажем, крупно проигрался, а деньги отдавать нечем? Если выхода не было?
– Да что вы! – Марина замахала руками. – Он и не в такие передряги попадал! Он уж привык, ему и жизнь-то без передряг скучной казалась.
– А вы откуда знаете? Он что, с вами откровенничал? – прищурилась я.
– Ну, не то чтобы так уж откровенничал... Но кое-что говорил. Да я и сама не идиотка. Зря, что ли, он скрывался периодически? Мне звонил, говорил, чтобы, если его будут