каком-то интуитивном уровне я знала, что учеба – это больше, чем просто усвоение фактов. Я это испытала на себе, будучи взрослой. Когда я увлечена каким-то делом – шитьем из лоскутов или разведением йогуртовых культур, – оно занимает меня всю: по полу разбросаны куски ткани, маленькие баночки с белой слизью, закутанные в одеяла, стоят по всем поверхностям на кухне. Когда в возрасте тридцати с лишним лет я училась играть на гитаре, никто не составлял для меня расписание занятий. Гитара жила на подставке в гостиной, и я по многу раз на дню издевалась над ушами своих домочадцев до тех пор, пока пальцы не начинали кровоточить. Тяга к знаниям по своей сути – огненная, всепоглощающая, неостановимая.
Огонь – прекрасный символ магии: мне представляются очаг и свечи, фейерверки и костры. Задолго до появления телевизоров с большим экраном и сотнями каналов древние люди завороженно смотрели на ночное небо и разожженные ими самими костры. Люди на протяжении тысячелетий были пироманами. И не просто так. Огонь – чудесный, теплый, яркий, непредсказуемый и мощный. Иначе зачем бы Диснейуорлд каждый год тратил миллионы долларов на ежевечерние хитроумные шоу фейерверков?
Волшебный мир учебы – субстанция горючая, искристая, завораживающая и немного пугающая, и ученик, погрузившийся в нее, получает счастливое, яркое воспоминание. Что нужно делать, чтобы так жить? Ну, если речь о детях, все немного сложнее, поэтому давайте поговорим об этом.
Делайте все по порядку. Вы, как и я, иногда нарушаете последовательность? Ждали ли вы, что пламя страсти к учебе вспыхнет в ваших детях прежде, чем вы разожжете огонь? Родители говорят мне: «Я читаю своим детям вслух главу про Покахонтас, а они сетуют, что им не о чем писать». Конечно, не о чем. Они ведь познакомились с Покахонтас только в этой одной-единственной короткой главе. Хуже того: кто-то другой (автор) использовал за них все нужные слова (все, что могло бы послужить топливом для их собственного костра). Для того, чтобы писать, каждый будущий сочинитель должен прочесать все окрестные кусты в поисках дров, то есть слов, – и сложить из них костер. Для сочинительства нужно топливо (как и для других дел).
Если вдруг от академических знаний зажигается слабый огонек, родители задаются вопросом о том, почему он горит недолго. А может, у ребенка кончилось горючее (тема больше не обсуждается, нет ресурсов)? Когда огонь угасает, легко усомниться в интенсивности изначального пламени. (Почему он не продолжил писать свой рассказ? Наверное, ей не нравится математика). Большинство из нас считает, что этот огонь – любовь к знаниям – никогда не угасает, и нам не по душе, если вместо пламени остаются одни лишь тлеющие угольки.
Случайна ли тяга к знаниям (как пожар, возникший от удара молнии) или же ее можно пробудить к жизни (аккуратно сложив в печь обрывки газет и сухие дрова и поднеся спичку)? Над этой загадкой бьются родители и учителя по всему миру.
Представьте себе, что ваш ребенок читает серию книг, которая ему