печь, самовар. Само собой чугунки, ухваты, вековой обиход. Во дворе денёк весь залит солнцем. Воздух – будто в букет полевых цветов носом ткнули. И никаких тебе моторов.
– Давай на мою любимую речку сходим?
– Шикарная мысль!
Приветливей мест ещё не видал. На чём бы взгляд ни останавливался, хотелось умилиться. Первопроходцем вбежал на пригорок. Иллюзион на блюде – игрушечная часть Архангельска.
– Как здорово у вас!
– Не тем любуешься. Догоняй!
Звонко рассмеялась, лифчик сбросила и амазонкой вдоль бережка. Быстро-быстро замелькала. Флот позорить не годится. Рванул вдогонку. На призовой стометровке настиг-таки. О, какой поцелуй со сбившимся дыханием был наградой! Не потрогал бы Галину грудь, точно бы сердце выскочило.
– Как речку звать?
– Кавкалянка.
– Пойду, брошусь. Может, остыну.
Слепая наивность! И в новом рейсе недавнее жгло. То выявленную поморку извлечёт, то замечательный июньский день. Любо стало на свете жить. Торопя время, заранее восторженным ждал встречи. Ну что там до Англии туда и обратно со стоянкой в несколько часов?! Валюты без депонента хватило лишь на мелочёвку. Оторвал уценённую блузку с симпатичным мышонком. Набрал диковинных для Союза шоколадок. Ударно выглядевший кошелёк в шотландскую клетку призвал довершить праздник вкуса. Вот и всё, что смог для душечки.
С приходом после обязаловки дежурства смотались в деревеньку. Дождило не слабо. Затопили печь, баню. Потребовалось зелени к столу нарвать.
– Если что, считай поручиком, – и нырнул под небесный душ.
Из распахнутого оконца команды:
– Эту сорви, теперь на другом рядке, теперь…
Когда мокрым вбежал, удостоился трёх наград. Первой – к печке поставила.
– Действительно поручик! – потвердила. Мило смутившись, пообещала:
– В баньку с собой возьму.
Тикали ходики. На перине лежал как на облаке. Неосуждающе с фото смотрел строевой николаевский пехотинец в лихой фуражке. Наследник его, погибший на гидрографическом боте, деликатно приглядывался к дочкиному выбору.
Галюшка с нежной теплотой прижалась в полудрёме. Я понял, что обвёрнут с головы до пяток счастьем. Именно так. Дождик едва слышно шелестел. Подружка тихой водой помогала плыть в сон. Ручку свою забыла на мне иль хотела уберечь от всего…
С московских начавшись, дошло до туместных кочек: всё позволено. Самая масть госимущество расдербанить и деньги спереть.
Так закрутилась карусель избавления от вполне «живых» судов. Нашего «поляка» тоже приговорили. Через промежуточные рейс-задания упекли аж в Бангладеш! Оттуда безлошадными с двумя одесскими экипажами самолётом Дакки – Москва. Странно: летим вместе и не общаемся. Совсем не потому, что им по полной гостиничные выдал жуликоватый земляк – представитель морфлота. Нам же – мелочь из однодолларовых бумажек. Просто хлопцы задурились насчёт объедания Украины москалями.
В аэропорту Внуково остолбенение нашло. Хочешь –