Мы выберем Посланника, оружием которого станет Слово и Сила. А рука судьбы довершит остальное.
Энн резко села в постели и невидящим взглядом скользнула по своей спальне. Она все еще пребывала во власти странного видения. Чувствовала отчаянную скорбь жрицы друидов и суровую решимость Посвященного колдуна. Она была там, невольная свидетельница их решения. Решения, которое так не было претворено в жизнь. Ведь во всех Хрониках Посвященных не было ни единого упоминания о существовании человека, владевшего одновременно силами обоих великих родов.
– Ты очень напугала нас, девочка.
Энн вздрогнула и обернулась. Из стены величаво выплывала леди Гвинерва. Пожилая колдунья, от которой когда-то был без ума сам Ричард Львиное Сердце, щелчком вызвала шикарное кресло и величественно села. – Ты плохо выглядишь, Энни.
– Должно быть, я слишком устала, – девушка неопределенно пожала плечами. – Лучше скажите, как Регина и Майкл?
– С ними все в порядке, – Гвинерва махнула рукой. – Правда, в припадке гнева, Феликс лишил Лонесси права добиваться твоей руки, но наш серый волк против ожиданий не расстроился. Думаю, ты догадываешься, что я пришла поговорить о другом, – женщина поманила Энн к себе. – Сядь рядом со мной, девочка.
– Вы зря беспокоитесь. Со мной все в порядке. – Энн дождалась, пока кресло герцогини завершило превращение в небольшой диванчик и замерло в ожидании дальнейших распоряжений, а потом присела рядом с Гвинервой.
– Я знаю тебя с того момента, как Феликс с боем отнял тебя у твоего отца, Энни. Ты всегда была немного не от мира сего, и мы с этим мирились. – Гвинерва нежно коснулась щеки девушки. – Адди, будь она сейчас жива, могла бы гордиться такой дочерью, как ты. Мы любим тебя, Энн, и не хотим, чтобы ты страдала.
– Я не страдаю….
– С начала этого года ты начала терять Силу, – прервала Гвинерва. – Медленно, по капле. Сперва мы с Феликсом решили, что причина кроется в твоем происхождении. Как никак ты дочь друида и Посвященной. Твои родители могли вступить в брак, но рождение наделенного Силой ребенка было невозможно. Ты могла быть только человеком. Мы можем только предполагать, что проделывал с тобой твой отец в те злосчастные недели, пока Посвященные пытались отобрать тебя у Друидов. Как не знаем, по какой причине твоя мать оставила Джеймса, куда он сгинул и какой злой рок оборвал ее жизнь. Я предположила, что над ними могло тяготеть проклятье, которое теперь начало влиять на тебя, но Феликс утверждал, что ты чиста. Тогда Герхард предположил, что всему виной дисгармония Сил, изначально заложенная в тебя при рождении.
– А что предположил лорд Феликс? – Энн хмурила брови и мяла в руке подол платья.
– Феликс сказал, что нужно спросить у тебя. Мы все тянули жребий, и короткая палочка выпала мне, – Гвинерва улыбнулась, – и вот я здесь.
– Вы лучший парламентер, которого можно было пожелать.
– Ты мне зубы не заговаривай, – усмехнулась колдунья. – Льстить я и сама