движение, затем приглушенные голоса, чья-то рука толкает его. Это Трошин, впрочем, Трошин ли он на самом деле, Коловратов тоже не знает, возможно, и это выдуманная фамилия. Группа комплектовалась из кадровых «смершевцев» и прикомандированных военных, которые по каким-то причинам попали в поле зрения контрразведки и были привлечены для проведения операций.
– Пришел, – говорит Трошин, и идет дальше, где спит еще один боец.
Командир о чем-то перешептывается с мужчиной в бесформенном брезентовом плаще. Это и есть тот, кого группа ждала последние сутки – агент из местных жителей.
Коловратов не слышит, о чем говорит с ним командир, но догадывается, какое тот примет решение. На базе они неоднократно отрабатывали комбинацию, которую сегодня надо осуществить. Правда, к тренировкам большинство бойцов относилось с прохладцей. В группе почти все в действующей армии чуть ли не с первых дней войны, и играть в войнушку понарошку «западло». Даже аргументы Граббе, что это может когда-нибудь спасти им жизнь, не принимаются во внимание.
Тактика нападения проста, как березовые чурки, которыми когда-то молодой Коловратов топил печку в доме матери в Сталинске. Несколько бойцов группы затевают кутерьму возле какого-нибудь охраняемого объекта, отвлекая силы гарнизона, а основная часть решает главную задачу. Так, скорее всего, будет и на этот раз.
Продвигаясь по маленькому аккуратненькому городку, они достигли комендатуры. Командир глянул на часы. До условленного времени надо было немного пождать. Коловратов мельком увидел лицо местного. Он был бледнее смерти. Его можно понять: человек сейчас между двух огней. Не успел вовремя уйти – тебя и твоих родственников ликвидируют немцы. Пройдет неудачно операция – попадешь под подозрение у своих.
«Твою мать, как тяжело переносится эта неопределенность», – думает Коловратов. К тому же невыносимо хочется курить. Прав Граббе, нужно бросать это занятие совсем, а не только на время операций.
Где-то на окраине раздается взрыв гранаты, ему вторят автоматные очереди.
– Уже веселее…
Сейчас сработает знаменитый немецкий порядок. Часть комендантского взвода помчится на место взрывов, посты удвоят, но это и нужно нападающим. По уставу немецкой армии у часового те же обязанности, что и у нашего – он должен не только охранять, но и оборонять пост. И если они не будут убиты в первые секунды, то потом не дадут поднять головы, часть группы будет вести непрерывный огонь, пока другая не проникнет в комендатуру.
Группу не интересуют языки, это не операция армейской разведки. Задача у нее иная – документы. Под них каждый боец имеет свободный вещмешок.
Вот немцы усилили стрельбу и тем самым обнаружили посты. Вот тревожная группа на мотоциклах рванула на окраину города, где завязался бой. Значит, теперь пора и нам.
– Начали, – шепотом произносит командир, и огонь восьми автоматов разрывает ночную тишину. Пятеро бойцов должны прикрыть трех штурмовиков, которых ждет комендатура. Коловратов