будто сие есть пособничество врагу… – он вздохнул. – А только какое же это пособничество? Баловство одно… Дёрганье Леда за бороду…
Его потянул за рукав молодой:
– Что это, дядька Глеб!
– Где? – обернулся Глеб, вглядываясь под стену.
– Вроде упал!.. – ахнул молодой. Глеб в тревоге всматривался в неподвижное тело Хвоща, сглотнул сухим горлом и поднялся на ноги.
– Ах ты, боги заступники… Неужто эллины проклятые уговор нарушили!.. Ах, беда, беда…
Разбудив ещё двух воинов вместе с десятником, вытащили мёртвого Хвоща со стрелой в спине из-под стен. Шли, укрываясь щитами от ожидаемых стрел, но больше со стен так никто и не выстрелил.
…К шатру Зосимы подошёл старый воин. Сидевшего у входа Мусайлиму он спросил:
– Где тут у вас Илюшка по прозванью Муромец?
Мусайлима разбудил спящего друга. Илья вышел на солнце, увидел воина, поздоровался:
– Здравствуй, Глеб.
И тут же понял по его виду – что-то стряслось. Глеб тяжело посмотрел на Илью и тихо сказал:
– Дружка твоего, Хвоща…
– Что? – сон мигом слетел с Муромца. Глеб смахнул слезу:
– Нынче поутру… стрелой убило…
А в это же время в шатре князя Владимира стоял Добрыня с обломком стрелы, вытащенной из спины Хвоща.
– …нашли в спине нашего воина нынче по свету.
– Ну? – слушал князь, недоумённо глядя на кусок стрелы. Добрыня подал ему пергамент со словами:
– Сие к стреле приторочено было.
Князь развернул пергамент, и лицо его, со следами вчерашнего возлияния, прояснилось.
– Карта! Дядька! Не может быть! Ах ты, Господи, чудотворец наш!
Он заметался по шатру, то хватая молитвенник, то ища чару.
– Эй! Как тебя… – позвал он нового слугу. Тот испуганно таращился.
– Чего смотришь, дурак? – весело крикнул князь. – Беги, зови Зосиму. Живо!
Владимир обернулся к Добрыне:
– Это чудо, дядька! Никак тут, – он потряс картой, – колодцы тайные обозначены! Достигла молитва моя чертогов небесных! Эх, дрожи теперь император Константинопольский!
На разостланной на столе карте широким абрисом был обозначен Корсунь. Стрела, нарисованная сбоку, обозначала Розу Ветров, указывая север. На востоке пестрели несколько крестов, и от них прерывистая линия вела в город.
…Павшего Хвоща уложили на вязанки дров, и Илья сам поднёс огонь. Слёзы текли по его лицу. А на другом конце становища князь громко ликовал о чуде, явленном Господом.
Несколько дней спустя нашли колодцы, от которых трубы вели воду в осаждённый город и переняли их. А ещё через несколько недель киевскому князю Владимиру с посольством вручили ключи от ворот Корсуни.
История седьмая:
Стольный град
Я не люблю больших городов… Кто туда идёт избавиться от одиночества, его же и получает.
Но и отшельником там тоже не стать: суета да мельтешение