Да мне кажется, он и сам себя пытался убедить, что просто слегка перенервничал из-за большого перерыва, но он и в этом не признался, хотя я даже личный пример привел, чтобы его разболтать. Нет, отрицает. А это хуже всего. Значит, глубоко задумался. Вот пусть и думает, только в другую сторону. Глядишь, до чего-нибудь и додумается.
– Не боишься, что он дожалеет себя до пули в голову или до петли?
Андрей нахмурил брови, и положил руки на стол по сторонам от своей тарелки, вертя вилку в пальцах правой. Сомнения всегда выражались у него в потребности подобного взаимодействия с чем-то материальным, и в последнее время Ирина замечала такие навязчивые движения все чаще.
– Не думаю.
– Не хочешь думать?
– Не передергивай. Даниль не склонен к глубоким депрессиям, я бы заметил, я ведь его мониторю. Все его проблемы от неуверенности в себе.
– А твои не от нее? – Андрей проигнорировал этот вопрос, не удостоив его даже движения брови, но вилка в его пальцах завертелась еще сильнее, поэтому Ирина продолжила. – Так и не сказал ему про ментальный сканер?
– И не собираюсь. По крайней мере, пока.
Андрей на некоторое время замолчал, вернувшись к уничтожению своей порции, и Ирина присоединилась к нему. Через несколько минут они покончили с запеканкой и практически синхронно отодвинули от себя тарелки, но остались сидеть за столом, потихоньку допивая остатки сока. Молчание первой решила прервать Ирина.
– Люди?
– Трудно сказать, – Андрей пожал плечами. – Внешне да. Но язык идентифицировать не удалось. Возможно, осколочники. Процентов девяносто, что они. Откуда здесь взяться кому-то еще, говорящему на языке, который не распознал интерфейс Центра? Они сейчас в подвале, в боксе. Дождемся результатов, узнаем больше. Мы все подчистили, не переживай.
– Я переживаю не за это, а за тебя. Почему не отправил сообщение?
– А так было бы проще?
– Знаешь, да! Тогда я хотя бы не строила тут теории из-за того, что опознала ваш гребаный грузовик, – Ирина всплеснула руками и со стуком поставила пустой стакан на стол, ощутив физическую потребность в резком выплеске накопившихся эмоций. – Понимаешь вообще, каких нервов мне стоило успокоиться и просто ждать, пока ты позвонишь или напишешь? Изволь, пожалуйста, не держать меня за наивную дуру, от которой можно походя отвязаться лживым сообщением, учитывая, что я знаю о ваших делах. О НАШИХ делах, черт подери!
Она давно не повышала на него голос, и даже сама удивилась тому, что это произошло, моментально ощутив себя не в своей тарелке, но что сделано, то сделано. Андрей сам виноват, что довел ее до такого состояния, и извиняться она не собиралась.
– Прости.
– Не нужны мне твои извинения! Знаешь, когда извиняются? Когда могли сделать правильно, но не сделали. Этого очень легко избежать, если так не поступать.
На лице у Андрея ходили желваки. Смотрел он даже не на нее, а в стол перед собой, и больших усилий ему стоило поднять глаза на жену.
– Я облажался, слишком расслабился.