вздернула подбородок и вылетела из гостиной. Метнулась было по коридору к лестнице, но тут же остановилась, тяжело дыша, сжимая и разжимая дрожащие пальцы: дверь в кабинет Винсента оказалась приоткрыта, оттуда доносились голоса. Если брат увидит меня в таком состоянии, вопросов не оберешься.
– Гилл, мне нужен экипаж. – Прозвучало резко и яростно. Похоже, не у меня одной вечер не задался. – Срочно.
– Да, ваша светлость.
– До моего возвращения никто не должен знать о визите этого… джентльмена.
– Разумеется, ваша светлость.
Если бы дворецкий Винсента так часто не повторял «ваша светлость», он бы мог мне даже понравиться. В какой-то мере он предан брату, хотя чересчур заносчив с теми, кого не любит.
– Прикройте дверь. Мне нужно, чтобы вы послали за Хоггартом, и чтобы к моему возвращению он сидел в этом кабинете с бумагами…
С какими бумагами должен сидеть поверенный нашей семьи, я уже не расслышала: негромкий стук закрывшейся двери отрезал меня от продолжения разговора. Впрочем, сейчас мне не до праздного любопытства. Я быстро поднялась к себе, заперла дверь на ключ и без сил рухнула на кровать. Потолок плавал перед глазами – такое бывает, когда неосознанно «падаешь» на грань, но со мной это случилось впервые за долгие годы. Нельзя допустить, чтобы это повторилось.
3
Куда запропастилась эта демонова книжка? Я вспомнила о ней только сегодня за завтраком, но «Миранда» как сквозь землю провалилась. Если ее нашли горничные – это полбеды, почитают, похихикают и спрячут куда-нибудь, а если матушка, Лави или Гилл, скандала не оберешься. Мисс Даскер стала первой женщиной в Энгерии, которая печаталась под своим именем, больше того – открыто писала о правах женщин не только перед обществом и супругом, но и о любви. Это было дерзко, смело, а временами чересчур горячо. Чересчур для матушки, для Лави, да и… для всех остальных, пожалуй. Я вздохнула и на всякий случай еще раз прошлась рукой между спинкой и подушками. Ничего.
Оставалось последнее – зазор между подлокотником и спинкой. Я залезла туда, и мне даже показалось, что пальцы на что-то наткнулись, когда…
– Леди Тереза.
Голос горничной раздался совсем не вовремя: леди Тереза согнулась над диваном в три погибели. И застряла. Это я поняла, когда попыталась вытащить руку.
Пришлось обернуться – насколько позволяло пикантное положение, и сделать вид, что я обронила платок. Не знаю, сильно ли отличается застрявшая в диване леди от леди, обронившей платок, но искренне надеюсь, что мне удалось изобразить разницу.
– Его светлость хочет с вами поговорить и ждет вас в кабинете.
Если об изумрудном платье, то это уже не смешно.
Я с силой дернулась, выскользнула из перчатки и плавно повернулась – совсем, как учила Луиза.
– Благодарю, Аманда. Я сейчас приду.
Горничная сделала книксен и удалилась, я же с силой потянула перчатку наверх. Раздался противный треск, а спустя миг я рассматривала обстановку гостиной через не предусмотренные фасоном дырки.