тут стоит на миг зазеваться, и сломаешь в лучшем случае шею, а в худшем ноги.
– Почему это в лучшем шею? – не понял Наполеонов.
– Чтобы не мучиться, – охотно пояснил Валерьян.
– И что у тебя за чёрный юмор! – укорил Наполеонов фотографа и пояснил: – Я имел в виду, что безопасный для преступника. Здесь не увидит его никто. И мало кому придёт в голову, что он шёл этим путём.
– Вам же пришло! – улыбнулся Валерьян.
– Так у меня такая голова, – гордо пояснил Наполеонов, – что в неё приходят ценные неординарные мысли.
– А мне бы не пришло, – признался Валерьян.
– Сочувствую, – усмехнулся следователь.
– Александр Романович! Как вы думаете, почему Трифоновы не укрепили забор с этой стороны? Даже калитку оставили.
– От безалаберности, – вздохнул Наполеонов и вспомнил о своём сломанном кондиционере.
– А по-моему, потому, что они были уверены, что никто со стороны тропинки не решится вторгнуться на их участок, – проворил Легкоступов.
– Самоуверенность их и сгубила, – заключил следователь.
– Не знаю, не знаю, посмотрите, какая отвесная круча под этой тропинкой.
– Смотрю. А ты лучше фотографируй! Может, потом рассмотрим что-то новое. И будь осторожен!
– Буду, – пообещал Валерьян.
Сначала Наполеонов хотел вернуться на участок, но потом решил не оставлять Валерьяна одного и остался для подстраховки.
«Если кто-то и пришёл к Трифоновым с этой стороны, то он должен был иметь какое-то специальное снаряжение», – подумал следователь и решил узнать, не занимается ли кто-то из окружения Аниты промышленным альпинизмом или чем-то подобным. К тому же в первую очередь нужно поговорить с родственниками Трифонова, с его первой женой и с детьми.
На телефон Трифонова весь вечер, всю ночь и всё утро звонили с одного и того же телефона. Все звонки были пропущены. Номер Трифонова отключён. Интересно, кто отключил его, сам Трифонов или убийца, и с какой целью. С человеком, который хотел во что бы то ни стало поговорить с Трифоновым, Наполеонов решил связаться в первую очередь. Он попросил выяснить, на кого зарегистрирован данный номер. И вскоре узнал – на Люцию Рудольфовну Маковецкую.
Перед тем как покинуть участок Трифоновых, Наполеонов решил ещё раз заглянуть в дом, посмотреть, как чувствует себя вдова, и заодно спросить, известно ли ей имя Люция. Но начал он с вопроса о том, нет ли среди её знакомых или знакомых мужа людей, занимающихся промышленным альпинизмом или любителей подниматься в настоящие горы.
– Нет, среди наших знакомых экстремалов нет, – покачала головой Анита.
– Точно?
– Совершенно! – заверила вдова сомневающегося следователя.
– Может, дети Гордея Тимофеевича занимаются подобным видом спорта?
– С удовольствием сказала бы вам да, – скривила губы в усмешке вдова, – но вы легко выясните, что это не так.
Тогда Наполеонов решил перейти к абоненту по имени Люция. Имя оказалось Трифоновой известным. И подействовало на вдову, как красная