так положено.
– А увидеть его я могу?
– Боюсь, что тоже нет.
– Но я хотела бы попрощаться с ним.
– Когда будет известно, кто заберёт тело, жена или дети, я сообщу вам, и вы можете попробовать договориться с родственниками.
– Спасибо, – скривила она губы.
– Я имел в виду, что дети в любом случае наравне с женой имеют право заниматься похоронами и вы могли бы обратиться к ним.
– Да, наверное, я так и сделаю, – сухо сказала она, – спасибо.
Наполеонов направился к двери, Люция не пошла его провожать. Собственно, он отлично понимал её состояние, но был бессилен ей помочь. Жена точно не допустит любовницу до тела мужа. Но, кто знает, может, дети поймут её и разрешат проститься с отцом. Но и в этом случае только останется уповать на то, что жена не закатит безобразную сцену прямо на кладбище.
Наполеонов как раз-таки настраивался на разговор с родственниками. Однако поездку к ним пришлось отложить. Сначала позвонил оперативник Ринат Ахметов и сообщил – оружие убийства обнаружить на дне реки не удалось.
– А вы хорошо искали? – спросил следователь, не желая примириться с неудачей.
– Хорошо, водолазы облазили всё дно, – заверил его оперативник. – Нашли ржавый охотничий обрез.
– Хозяин обреза установлен?
– Пока нет, но попробуем. Хотя навряд ли нам светит удача.
– Это ещё почему?
– Обрез лежал на дне реки несколько лет.
– Надо проверить по базам, не убивали ли там кого-нибудь из обреза.
– Проверили. К счастью, нет.
– Но кто-то же утопил его!
– Скорее всего от него избавился браконьер.
– Загляни в охотничье хозяйство. Может, обрез знаком леснику.
– Загляну.
Не успел следователь завершить разговор с Ринатом, как позвонил Аветик. Голос у него был подозрительно радостный.
– Александр Романович! – закричал он в трубку.
– Что, что случилось?
– Тут такое!
– Что такое?
– Это видеть надо. Я привезу записи вам, и вы сами посмотрите.
– Хорошо, привози, – сказал следователь, а про себя подумал с недоумением: «Что его так возбудило?»
Даже когда включилась запись, не было на ней ничего особенного. Дорого одетые мужчины и женщины сначала окружили именинника, потом расселись за столом. Тосты, пожелания. Наполеонов зевнул и прикрыл ладонью рот. Вид у Аветика по-прежнему был загадочным. И вот началось второе действие, народ успел нагрузиться и раскрепоститься. И стал показывать номера, кто во что горазд. Но особенно отличилась вдова Гордея, она залезла на стол, свалив при этом пару бутылок, и принялась, извиваясь, раздеваться. При этом она задорно напевала:
Расстегнула все застёжки,
Лихо сбросила бельё!
Я Анита, без одёжки
зажигаю!
Ё! Моё!
Когда на ней не осталось ничего, кроме узеньких кружевных трусиков, какой-то мужчина стащил её со стола, завернул в блестящую ткань и куда-то утащил. Раздался свист и возгласы разочарования. Кто-то закричал: «Поставь бабу на место». Мужчина не послушался.
– Кто