проплакала весь день.
Ее жених… Принимал активное участие в поисках, мрачно хмурился. Однако не забывал утешать и поддерживать свою молодую невесту.
И только, когда протокольное мероприятие закончилось, оставшись в своей комнате один, мужчина долго стоял у выхода на террасу, глядел на море. Потом кулаки его медленно сжались, он отошел от окна вглубь комнаты и, как был, в одежде и обуви, лег на постель и закрыл глаза.
Прошло много времени. Мужчина не шевелился, не открывал глаз. Но и не спал.
Что было перед его мысленным взором? Возможно, картинка из недавнего прошлого, тоненькая девушка, укрывшаяся в тени на одной из улочек старого города, ее счастливые синие глаза, улыбающееся лицо в обрамлении пушистых волос странного серебристого цвета?
О чем думал, пока не спал?
О том, что одной проблемой стало меньше, и его спокойствию ничего не угрожает? Или о том, что исчезло из души нечто непонятное, отдающееся неожиданно острой болью в сердце, а ему теперь искать это во всех женщинах до конца жизни?
Наконец мужчина пошевелился, лег ничком, спрятав лицо в подушку.
О чем бы он ни думал, его наказание только начиналось.
Невеста тоже никак не могла заснуть. Неприятный осадок. Чувство вины, ощущение, что должна была и не сделала, не смогла, не успела…
Она сидела на постели в своей спальне, просматривая фотографии. Неожиданно дверь открылась.
– Бабушка, ты не спишь? – встрепенулась Алина.
– Нет, деточка. – ответила та. – Тебе плохо, вот я и не могу спать.
Старая женщина улыбнулась, подошла и села рядом. Алина прижалась к ней, та стала гладить ее по волосам. Девушка проговорила, устремив взгляд в никуда:
– Я так жалею, что пригласила к нам Софи. Если бы не я, она теперь… – голос сорвался, утерла глаза.
Ей не было видно, как нахмурились брови старухи, вслух же она не негромко проговорила:
– При чем здесь ты, девочка? Наверное, так должно было случиться. Все происходящее к лучшему.
– Нет, бабушка, это моя вина, – упрямо повторила Алина. – Я пригласила ее в гости, я должна была уделить ей внимание. А вместо этого я…
– Пффф! – фыркнула бабка. – Нечего жалеть. Ты еще не знаешь, какая она и что собиралась сделать.
Алина отодвинулась и пристально посмотрела на старуху, а потом сказала:
– К чему сейчас эти слова? Софка мне никогда ничего дурного не сделала бы.
Отвернулась.
– А вообще, – добавила неожиданно жестко и убежденно. – Что бы она ни собиралась, теперь уже никогда не сделает, потому что ее нет. И ответственность за это на мне.
– Зачем так говоришь, девочка? Не надо так говорить! – забеспокоилась бабка.
Но Алина только покачала головой и, обнимая ее, сказала:
– Я все думаю, может, Софка просто потерялась? Бывает же такое. В любом случае, теперь уже ничего изменишь, мы сделали что могли. Теперь на Бога одна надежда. Ладно бабушка, давай лучше спать.
После слов внучки старуха ушла к себе в смятении.
И