это время в автобусе творилось что-то невообразимое. «Березка» закончилась и уступила место «Рябинке». Половина детей громко и выразительно подпевали Надежде Михайловне, которая, вскочив со своего места, активно дирижировала половником. А вторая половина, включая рыжую Клаву, пытались спастись от хорового пения с помощью ваты, которую напихали себе в уши. Картину завершала лохматая Буся. Собачонка громко выла в своей временной тюрьме. Выла так, что слезы наворачивались. И только двое детей, спрятавшись за чемоданами на заднем сиденье, не обращали на всё это никакого внимания.
– Может, и не виноват, только с того дня жизнь моя окончательно испортилась, – продолжала свой рассказ девочка.
– Постой, ты же говорила, что жилось тебе хорошо, и тебя все любили? – ехидно напомнил Сережа.
– Еще одно слово и уговору конец. Больше ничего не расскажу. – Похоже Наташа всерьез решила обидеться на товарища.
– Прости, я больше не буду, – занервничал Сергей, – ни слова больше не скажу!
Выдержав паузу, Наташа продолжила:
– Этот новенький постоянно путался под ногами. То живую муху мне в компот кинет, то за волосы дернет. А один раз вылил мне графин с водой на кровать. Это ведь ты был?
И Наташа внимательно посмотрела на друга. Сережа потупился и стал изучать свои не очень чистые коленки на штанах. Уши его приобрели ярко-розовый цвет и подрагивали.
– Мне тогда так влетело от Жабы, до сих пор помню, как всю ночь проревела.
Уши мальчика из розовых превратились в красные и пошли пятнами.
– В ту ночь я твердо решила с тобой разобраться, только вот еще не знала как. И, кстати, спасибо, что придумал всё за меня!
Сережа молчал, ему было очень стыдно. Он совсем уже забыл эту историю.
– На прогулке ты с мальчишками крутился на турнике и крикнул мне, что я слабая малявка, – Наташа хмыкнула и улыбнулась, – и предложил на спор, кто больше раз подтянется. Если честно, я до того дня ни разу этого и не делала.
– Правда? – в Сережиных глазах читалось сильное удивление.
– Ага, – кивнула девочка, – Мне тогда так страшно было.
– Но как же ты смогла подтянуться семь раз?! – воскликнул мальчик.
– Ты что, цифру помнишь?
– Конечно! Так позорно я в своей жизни никогда не проигрывал!
И дети дружно рассмеялись.
– Кстати, – сказала Наташа, – спасибо, что сдержал слово и больше меня не обижал.
– Не за что, мы же теперь друзья!
– Лучшие друзья!
Сережа осторожно положил значок в шкатулку, и Наташа спрятала ее на дно своей большой спортивной сумки.
И тут в автобусе кто-то закричал:
– Смотрите! Приехали!
Надежда Михайловна прервала свое пение на середине фразы, быстро засунула половник в ближайшую коробку и, поправив круглые очки, строго объявила:
– Дети, мы подъезжаем! Оставайтесь на своих местах до полной остановки автобуса! Сначала выходят малыши, а потом старшие помогут нам с багажом. Сережа Орлов возьмет с собой Бусинку.
Глава