воду.
Крикунья мелькала за деревьями на расстоянии десяти-пятнадцати шагов. Ходила туда-сюда, меряла шагами лужайку у Морионовых скал. И белизна её кожи отчетливо выделялась среди густевших вокруг дыма и тьмы.
Что за девчонка? Таких Олеандр не встречал ни в жизни, ни в книгах о населяющих мир существах. Белые, покрытые перьями, крылья и плавно изогнутые рога в смоляной шевелюре из вздыбленных кудряшек.
Она выглядела так, будто вылезла из погреба, где её поколачивали, морили голодом и недосыпом. Её кофтенка, оголяющая живот, держалась больше на честном слове, нежели на зашейных подвязках. Левая штанина была оторвана до колена. Пояс разболтался, дозволяя порткам сползти ниже положенного.
– Эй! Где вы? – кричала она в тот миг, как разум подкинул Олеандру иной вопрос: «Где треклятый хин?»
Он перебросил ноги через обломок ветви и соскользнул по лиане вниз. Спрыгнул на траву и прошёл к лужайке.
– Кто ты? – вопросил он и вынырнул из-за деревьев.
Крикунья вздрогнула и обернулась. Моргнула. Окинула его напряженным взором исподлобья.
Олеандр встретил её взгляд. И в голове поселился престранный вопрос: «Не встречались ли они прежде?» Нет. Он определённо не знал эту девушку. Но от неё веяло знакомым, почти родным теплом. Он будто давнюю подругу оглядывал, с который они побывали во всех мыслимых и немыслимых передрягах. Оглядывал, и на уме вертелись дурацкие мысли о переселении душ, о Судьбе, решившей свести в новой жизни двух потерявших друг друга соратников.
В один миг даже показалось, что Олеандр увидел белую нить, которая протянулась к нему от крикуньи.
Что за ерунда? Он встряхнулся, прогоняя наваждение.
– Я Эсфирь. – Её ответ повторило скальное эхо. – Вы уже спрашивали.
Спрашивал? Похоже, она его с кем-то спутала. Хотя он слабо представлял, где она ухитрилась встретить другого такого полудурка, надумавшего прогуляться ночью у Морионовых скал.
– Ничего я у тебя не спрашивал, – пробурчал Олеандр. – Я впервые тебя вижу.
В глазах Эсфирь – черных, великоватых для тощего лица – промелькнула тень недоумения.
Олеандр хотел спросить, что её изумило, но отвлёкся, заинтересованный беспорядком. Прокрутился вокруг себя, щурясь и осматривая лужайку.
Деревья и кустарники обступали её полукругом и примыкали к чёрным скалам. У их подножия темнел проход в пещеру, возле и внутри которой громоздились расколотые камни. Некоторые едва ли не до верхушек деревьев достигали. Часть осколков опутывали потрепанные лозы. Огрызки лиан валялись на земле, тянулись к стволам, цеплялись за них, овивали.
Вот что за грохот недавно донесся до слуха! Некто, похоже, камни передвигал. Ночью. У Морионовых скал.
Бессмыслица!
– Что здесь произошло? – спросил Олеандр, но голос его потонул девичьем.
– Это ваш друг?..
И он дернул щекой. Предчаяние беды разлилось по венам холодом. Олеандр глянул через плечо – хин медленно подкрадывался сзади. Позорище!