на неё.
– Ты какая-то сама не своя. Всё из-за этого покойника в планетарии, да?
Маруся пожала плечами. Они разбирали по папкам и скрепляли личные дела поступивших, и невозможно было представить себе более муторной и скучной работы!.. Маруся всё время думала о другом, а Даша то и дело отвлекалась на журналы и яблоки. До совещания у декана хорошо бы скрепить ещё десятка два дел, и понятно было, что они не успеют.
– Понимаешь, – сказала Маруся и вложила в папку сочинение, – я никак не могу осознать, что произошло. Ну, мы были в этом зале со звёздным небом минут, скажем, двадцать. Кстати, это просто установить, у них там сеансы, они идут все по расписанию! Ну, ещё ждали, пока начнётся. Почему он не ушёл? Он же собирался уйти! Он сказал, что уже поздно и Вселенная вот-вот погибнет, нужно бежать и спасаться.
– Да-а, – протянула Даша. – А вот мне не везёт никогда! Никаких со мной не бывает приключений! Что такое?
– Какое же это приключение, – сказала Маруся неискренне, потому что была совершенно уверена, что как раз приключение. – Человек взял и помер! Главное, понимаешь, он был совершенно нормальный! То есть, наоборот, он был ненормальный, конечно, но на вид абсолютно здоровый!.. Ну, то есть больной, конечно, но не в том смысле!..
– А Гриша что говорит?
– При чём тут Гриша!
Маруся знала, что Даше хочется, чтоб Гриша перекочевал из «друзей детства» в «кавалеры», и тогда у Маруси тоже появился бы жених – в двадцать четыре года давно пора! Такой жених, по Дашиным представлениям о жизни, Марусе очень подошёл бы – добрый, бестолковый, свой во всех отношениях и, главное, совсем не такой активный и перспективный, как у неё, Даши. Она любила подругу и от всей души желала ей счастья, но такого, которое бы наверняка, с гарантией, не затмило бы её, Дашиного, ожидаемого счастья.
– Марусь, так бывает. Живёт человек, живёт, а потом – раз, и всё, умер. Тем более, ты говоришь, он волновался сильно, когда что-то там про конец света кричал!.. Вот его удар и хватил.
– Не знаю, – протянула Маруся с сомнением. – Может, и так. Только его напарник куда-то делся, я его потом не видела, когда полиция приехала. Да и не похоже, что удар уфолога хватил. Похоже, что он просто сел на диванчик и умер. Или… или… что его мёртвого посадили.
– Да ну тебя, – сердито сказала Даша и опять уставилась в журнал, подвинув папку с личным делом, – какие-то ужасы рассказываешь.
– Девушки, – раздался рядом весёлый голос, и обе разом подняли головы. – Наверняка вы хотите кофе, просто мечтаете о нём! И вот он, кофе!
Антон, в белых льняных брюках, голубой свободной рубахе, расстёгнутой на одну пуговицу ниже, чем положено «в учреждении», в тёмных очках, с каким-то немыслимым портфелем, болтавшимся на длинном ремне, поставил перед ними картонную штуку с двумя высокими стаканами в ячейках. От стаканов резко и вкусно запахло кофе.
– Привет, – неуверенно сказала Маруся.
– Здрасте, – пробормотала Даша.
Антон сдёрнул очки и, смеясь глазами, потянулся через стол с личными делами и чмокнул