.

я покинула укромный угол за прилавком и вернулась к своему ящику, как появился новый клиент.

      – Доброе утро, Ярослава, – раздалось насмешливое.

      И рука сама потянулась за ближайшим яблоком. У этого мужчины явный талант – лицом притягивать всевозможные летящие предметы.

      – И вам не хворать. Неужели с документами пожаловали? – огрызнулась я, повернувшись к лорду Митчелу.

      И чего только на рынке самолично забыл?

      – А что, вам мои люди так и не принесли? – притворно удивился он.

      Фиолетовые глаза хитро блеснули на солнце, губы искривились в усмешке – в том, что он вообще давал такое задание «своим людям», я серьезно сомневалась.

      – Вероятно, позабыли, пока следили за мной, – козырнула тем, что приметила его прихвостня.

      Волдер Митчел плавным движением стянул с себя пиджак, перекинул через руку и уселся на перевернутый ящик, который я задрапировала найденной в сундуках тканью – для клиентов.

      Я вопросительно приподняла брови – да что ему нужно-то?!

      – Мне было важно узнать, что те деньги, что вы мне выплачиваете, заработаны честным трудом, – как ни в чем не бывало продолжил Митчел. – Не продемонстрируете ли мне свой талант?

      – Тридцать серебряных, – брякнула я, хотя еще секундой ранее хотела отказаться.

      – Я спишу с вашего долга.

      – Ну уж нет. Предпочитаю сама вносить платежи.

      Митчел хмыкнул, снял с пояса кожаный мешок и достал оттуда горсть монет. Медленно, словно в насмешку, отсчитал необходимую сумму и положил на колено. Я мысленно поскрипела зубами, но от тридцати серебряных отказываться было глупо.

      Меня подмывало нарисовать точную копию карикатуры, которую ночью закрасили на соседней стенке, но так откровенно подставляться не имело смысла. К тому же свою работу я привыкла выполнять на совесть, и если уж Волдер – которому наверняка известно о моих расценках – расщедрился, то я даже пожертвую чистый лист без афиши.

      Я погрузилась в работу. Сколько бы ни старалась подчеркнуть какие-то изъяны его лица, в эскизе это смотрелось настолько гармонично, что я начинала злиться. Почти идеальные черты, которым обрадуется любой художник. Прямой нос, правильный изгиб губ, глубокий взгляд – уголек словно сам бродил по листу, запечатлевая образ.

      Волдера Митчела не портила ни едва заметная щетина, ни небольшой шрам на подбородке – лишь дрянной характер и бандитские замашки. Когда закончила с портретом, чувствовала себя полностью выжатой. Развернув к клиенту дощечку, я продемонстрировала рисунок.

      Сделано было и правда на совесть.

      Уж не знаю, что ожидал увидеть Митчел за тридцать серебряных, но его лицо вытянулось от удивления. Он цепким взглядом прошелся по рисунку.

      – Никак не ожидал, что вы и правда талантливы, – все тем же тягучим и насмешливым тоном произнес Волдер. – Что же, пожалуй, вы заслужили.

      Он собрал серебряные в кулак и вручил мне. Я передала ему рисунок.

      – Когда мне ждать от вас следующий взнос?

      – Когда мне ждать документы? –