все время оглядывалась на меня и вела машину куда медленнее, – пояснил щенок, не открывая глаз.
Я шумно выдохнула, пытаясь переварить информацию. Но паззл никак не желал складываться:
– То есть, ты передвигаешься исключительно пешком?.. Ирвин, я не понимаю..
– Кровь, – процедил он, повернув ко мне побледневшее лицо. – Если долго не пью, то…
Я понимающе кивнула и подытожила:
– Хорошо. Я постараюсь ехать медленней. Потерпи немного, еще минут десять-пятнадцать. А по возвращении домой ты нормально поешь. Крови.
Мы достигли клуба в обозначенные мной сроки. Я вела машину неторопливо и аккуратно. И не только из-за Ирвина. Несмотря на стремительно увеличивавшееся количество жителей и инфраструктуру, город оставался придатком военного центра. Некогда он был провинциальным захолустьем, «концом географии», и жили здесь исключительно обитатели военной базы с семьями. Улицы можно было сосчитать по пальцам. Но мир развивался, через эти места, находящиеся на достаточном удалении от предгорий, чтобы похвастаться ровным, как тарелка, ландшафтом, и умеренной лесистостью, протянулась сеть железных дорог. Еще через некоторое время окрестности пронизали вены и артерии цивилизации: автомобильные дороги, почти век спустя, преобразовавшиеся в автобаны и шоссе. И захолустный городишко внезапно оказался удобным транспортным узлом, что сыграло с ним злую шутку, еще во время «первой волны» вампиров.
Зубастые ворвались в нашу жизнь после неудачных экспериментов ученых, задавшихся целью создать «идеального солдата», передав людям удивительные способности, вроде умопомрачительной регенерации, скорости, силы, выносливости. Эксперимент провалился, но работники науки успели внести изменения в гены вампиров. И, когда подопытные вырвались на свободу, разгромив лабораторию, выяснилось, что теперь оборот, превращение в вампира, протекает куда стремительнее. Еще одним бонусом стала быстрая адаптация новообращенных: раньше на этом этапе погибала большая часть молодых зубастых, не способных думать о чем-либо, кроме голода. Популяция возросла, и вампиры вышли из тени. Нападения на людей участились, превратившись в одну кровавую волну, прокатившуюся по восточной части страны.
В качестве начальной реакции, задолго до того, как разрослись и окрепли семейства охотников, как возникли берущиеся за убийство нечисти наемники, стало усиление военных постов. Правда, действие это было почти что неудачным, надежной защитой солдаты стать так и не смогли: современное оружие не давало должных результатов. Да и разобраться в природе угрозы удалось не сразу. Однако усиление военных произошло, а обратный процесс – нет. В Княжестве появилась вторая власть. Объявленное чрезвычайное положение сохранилось на много десятилетий, в качестве местной правящей силы. В нашем городе не было полиции в привычном понимании, контроль за порядком осуществляли силы гарнизона. Нарваться на блюстителей закона неприятно везде, а здесь – вдвойне. В целом, у наемников с военными был нейтралитет. Вроде бы. До первой стычки. Положение у профессиональных убийц было полулегальным: