перед ней «как лист перед травой».
– Пошли, – протянул руку. – За руку хоть можно тебя взять?
Вета протянула вспотевшую от волнения ладонь, и он нежно сжал ее.
– А куда?
– Устроим пикник. Только ты и я. Без этих… – Колька кивнул в сторону дома. – Пойдем, здесь неподалеку есть одно место…
Идти рядом, держась за руки, щемяще волнительно и немножко стыдно. Впервые между ними не было собаки, и Вета не знала, хорошо это или плохо. И что будет дальше? Она осторожно выудила руку и стала поправлять челку. Уловка не удалась. Как только рука опустилась, Колька тут же подхватил ее снова и сжал еще сильнее.
Роща золотилась октябрем. Теплым, пряным. Колька нырнул в узкий проход между кустами и потянул Вету за собой.
– Ну вот. Пришли.
Сквозь поредевшую листву пробивалось заходящее солнце. Усталый свет пьяно разливался по серым доскам деревянного столика и покосившейся лавочки. В воздухе витал слабый аромат душистого горошка. Вета присела, разглядывая розовые мордочки соцветий.
– А на пикник у нас только горошек? – Потянула за тонкий усик, потревоженный цветок заблагоухал.
– Не только! – Колька полез в карман и выудил оттуда бумажный сверток. Протянул. – На!
– Что это?
– Вишня в шоколаде. Как ты хотела.
Вета развернула бумагу. Пять шоколадных «стаканчиков» подтаяли и потеряли форму, но с благодарностью посмотрела на смутившегося Кольку.
– Спасибо. Теперь это похоже на пикник.
– Еще бы! Вишня заспиртована. Так что тут тебе сразу и выпивка, и закуска. Ты ешь, не стесняйся, а то они совсем растают.
Вета аккуратно взяла пальчиками конфету и положила в рот. Протянула сверток Кольке.
– Не, не, это тебе, я не хочу, – Колька сглотнул накатившую слюну и развернул покрывало. Расстелил, сел, щурясь, посмотрел снизу на Вету.
– Садись.
– Так вот же лавочка есть.
– На лавочке не то. Пикник обычно на земле устраивают. – Провел ладонью по покрывалу рядом с собой, разглаживая складки. – Садись, не бойся.
Вета положила бумагу с конфетами на столик и села рядом.
– Ты тогда не ответила…
– Когда?
– В прошлый раз. Я сказал, что хочу, чтоб ты была моей девушкой.
– Я не слышала, – слукавила Вета.
– А сейчас слышишь?
– Я не знаю.
Колька прилег, опираясь на локоть.
– Давай полежим. Просто так. Как муж и жена. Вдруг это поможет тебе принять решение. Может, ты поймешь. – Вытянулся, откинув руку. – Ложись ко мне под мышку.
Вета легла, положив голову ему на предплечье. Так они лежали, смотрели в теряющее синеву небо, на ватные лоскуты растянувшихся облаков. Он думал о ней, о переполняющих сердце чувствах, о несказанных словах, которые таяли в воздухе, как мыльные пузыри, и растерянно теребил собачку на ширинке. Ведь собачка есть, а тебя будто и нет, будто ты растаял в воздухе