а кто не был бы грустным, живя с Ти-Рэем? – сказала я.
И тогда я увидела, как лицо Розалин озарилось, словно лампочкой, этакой вспышкой понимания.
– Ох ты ж, – пробормотала она. – До меня дошло. Ты сбежала из-за того, что твой папочка сказал о твоей матери. Это не имело никакого отношения к тому, что я сидела в тюрьме. Я тут, понимаешь, места себе не нахожу, думая, что ты сбежала и впуталась в неприятности из-за меня, а ты, оказывается, так и так сбежала бы! Что ж, очень мило с твоей стороны, что ты меня просветила.
Она выпятила нижнюю губу и посмотрела в сторону дороги, отчего у меня мелькнула мысль, что сейчас она встанет и вернется тем же путем, каким мы сюда пришли.
– Ну и что ты планируешь делать? – спросила она. – Ходить из города в город, расспрашивая людей о своей матери? Это, что ль, твоя блестящая идея?
– Если бы мне нужен был человек, который критиковал бы меня с утра до ночи, я могла взять с собой Ти-Рэя! – огрызнулась я. – И, к твоему сведению, никаких особых планов у меня нет.
– Ну, когда ты была в больнице, у тебя точно был план. Приходишь туда и говоришь: вот, мы будем делать то-то, и мы будем делать то-то, а я, значит, беги за тобой, как собачка. Ты ведешь себя как моя надсмотрщица. Как будто я – тупица-негритоска, которую ты спасаешь.
Взгляд ее прищуренных глаз был тяжел.
Я вскочила на ноги.
– Это несправедливо!
Гнев вытеснил воздух из моих легких.
– Намерения у тебя были благие, и я рада, что убралась оттуда. Но ты хоть раз меня-то спросить подумала? – сказала она.
– Ах так? Так вот, ты и есть тупица! – заорала я. – Это какой же надо быть тупой, чтобы вот так взять и вылить табачную жижу на ботинки мужчинам! А еще тупее не извиниться, если это спасет тебе жизнь! Они собирались вернуться и убить тебя, а то и что похуже сделать! Я вызволила тебя оттуда, и вот твоя благодарность?! Ну и ладно!
Я содрала с себя кеды, схватила вещмешок и вошла в ручей. Холод моментально вгрызся в мои голени. Я не хотела оставаться с ней даже на одной планете, не то что на одном берегу ручья.
– Отныне ищи свою дорогу сама! – крикнула я через плечо.
На противоположном берегу я плюхнулась на поросшую мхом землю. Мы уставились друг на друга через русло ручья. В темноте Розалин напоминала валун, который формировали пятьсот лет бурь. Я легла на спину и закрыла глаза.
Во сне я снова перенеслась на персиковую ферму, сидела за тракторным сараем, и, хотя дело было ясным днем, в небе висела огромная, круглая луна. Все там, наверху, казалось таким совершенным! Я какое-то время разглядывала ее, потом прислонилась спиной к сараю и закрыла глаза. А потом услышала треск, какой издает река при ледоходе, и, подняв взгляд, увидела, что по луне бегут трещины и она начинает разваливаться. Мне пришлось спасаться бегством.
Я проснулась с ноющей болью в груди. Поискала взглядом луну и обнаружила ее, целехонькую, по-прежнему льющую свет в ручей. Бросила взгляд на другую сторону в поисках Розалин. Ее нигде не было.
У меня сердце перевернулось в груди.
Пожалуйста,