Главное, разузнай у таксиста о человеке, чей клок волос и шпилька остались у него в руке. У меня сложилось впечатление, что он хорошо знаком со своими обидчиками. Прими заявление, подробно все запиши, я буду ждать в отделе. Твое первое дело мы должны провести на высшем уровне, со знаком качества, – он весело хлопнул Журавлевича по плечу и улыбнулся, но в глазах затаилась тревога. – Нет, меня они так просто не возьмут, я это предвидел… Ну, держись, Николай! – он подтолкнул Журавлевича к машине, резко повернулся и, слегка сутулясь, быстро направился к зданию милиции.
Журавлевичу вдруг захотелось поддержать капитана, сказать что – то хорошее, что он может на него рассчитывать, но именно в этот момент нужных слов не нашлось.
Журавлевичу не терпелось встретиться с таксистом, но словоохотливая санитарка долго искала лечащего врача, без ведома которого не разрешали посещения. Идя вслед за ней длинным больничным коридором, лейтенант узнал о любовных похождениях врача – терапевта, о том, что главврач новый больничный цветной телевизор отвез к себе на дачу, а привез старый, который невозможно смотреть, что импортные лекарства прямиком попадают в руки спекулянтов. Он несколько раз пытался перевести разговор в нужное русло, но санитарка считала своим долгом рассказать обо всех недостатках, будучи убежденной, что он, как работник милиции, должен принять меры.
– А вот и восьмая палата, – произнесла она. – Проходите, товарищ инспектор, Петя Вас уже три дня ждет.
Санитарка, не обращая внимания на удивление лейтенанта, заглянула в палату.
– Петя, к тебе гость, – и шепотом добавила: – Из милиции…
– Ждет уже три дня?.. А почему только сегодня сообщили? – наконец пришел в себя Журавлевич.
– Так распорядился лечащий врач.
Журавлевич надеялся первым поговорить с таксистом, он рассчитывал на откровенный разговор, но прошло три дня! Больничная палата не преграда для того, чтобы увидеться с кем угодно и десять раз изменить свои показания. Их глаза встретились, и Журавлевич по настороженности во взгляде потерпевшего понял, что откровенного разговора не получится. Некоторое время они не таясь изучали друг друга.
«А Ильин молодец, – отметил про себя лейтенант, – фотография получилась один к одному. И вовсе не похож он на человека, бывшего на волосок от смерти».
– Удивлены? – первым нарушил молчание таксист.
– Если честно, да, – подходя ближе и усаживаясь на табуретку, ответил Журавлевич. – Я Вас видел сразу после операции…
– А на мне как на собаке, – улыбнулся таксист и добавил: – Это я попросил лечащего врача Вас не беспокоить. Для такого разговора нужна хорошая голова, а у меня, сами знаете, с дыркой. Зато теперь могу и поговорить, и даже сделать заявление.
– Вы знаете тех, кто Вас избил?
Таксист неторопливо взял с тумбочки стакан с компотом, сделал несколько небольших глотков и тяжело вздохнул:
– Ну что Вы, наоборот, я хочу сказать, что милиция зря беспокоилась, – и, медленно поставив стакан на место, развел руками. – Перебрал я в тот вечер,