пожал плечами и промолчал.
Прошло ещё некоторое время в молчании.
– Вот что, – решившись, сказал он, – никаких гор и никаких шофёрских курсов. Я сам займусь тобой. Впрочем, я поговорю с твоим дядей. А теперь иди. Спасибо, ты обрадовал меня, очень обрадовал.
После этого случая началось настоящее нашествие учителей на мою персону. Не успев проверить журнал, они вызывали меня к доске и спрашивали уроки недавние, давние, а учитель по истории вдруг вспомнил аж про скифов, которых мы проходили в четвёртом классе. Ответами они оставались довольны. Единственно недовольным был учитель по азербайджанскому языку из-за того, что я плохо знал буквы и, как следствие, не мог нормально читать и писать.
– Почему ты не запомнил буквы, ведь буквы вам тоже преподавали? – спросил меня дядя после того, как я наизусть изложил стихи о Чапаеве.
– Тогда я не слушал учителя, – ответил я.
– Почему?
– Я строил «Чеча эви».
– Что строил?
– «Чеча эви».
Всеобщий смех. Смеются они потому, что правильнее надо сказать «кеча эви», что переводится буквально «дом из войлока», «юрта», а не «чеча эви», которое не очень-то пристойно звучит. Дело в том, что с детства я не мог произнести букву «К» и она в моём исполнении звучала как «Ч».
Эта логопедическая помеха сохраняется у меня и по сей день, и часто по этой причине я попадаю в неловкие положения. Например, подхожу я к очереди и спрашиваю: «Кто последний?», а у меня получается «Что последний?», и люди возмущаются. Спасает внешность нацмена. Люди думают, что это от незнания языка и подсказывают мне, как надо правильно спрашивать. Я, конечно, благодарствую им за подсказку, но стараюсь выбрать для этого такие слова, в которых отсутствует звук «К».
Когда я учился в Москве на курсах английского языка в Тимирязевской академии, совершенно случайно познакомился с одной девчонкой из Рязани, звали её Надеждой. Она была абитуриенткой и по иронии судьбы не выговаривала звук «Ч». У неё этот звук слышался то как «К», то как «С» – по настроению, так сказать. Так вот, если мы о чём-нибудь спорили или обсуждали какую-нибудь проблему, то невольные слушатели нашего разговора чуть ли не падали со смеха. Каких только людей земля не рожает!
В общем, взрослые решили, что за время летних каникул учитель по математике Аскеров доведёт мои знания по точным наукам до требуемого уровня, а грамматике и другим гуманитарным предметам будет учить Пакиза.
Эта, значительно старше меня, девочка с конопушками вокруг маленького носа была племянницей районного врача Саргиева и почему-то жила в нашей деревне и училась с нами. Она очень хорошо знала гуманитарные предметы, много читала художественных книг как на азербайджанском, так и на русском языках. Было решено также, что, независимо от того, как я буду отвечать на экзаменах, оценки в свидетельстве об окончании седьмого класса ставить в основном «отлично», имея в виду, что в конце лета я всё равно буду знать их на «отлично», – авансом, так сказать. Это делалось для того, чтобы не возникло трудностей при приёме в восьмой класс в районе.