я их специально пугать буду! – и она снова спряталась под воду. Выбросила в воздух три огромных парящих пузыря и пробубнила, – И вообще, мои лифт-пузыри не для того изобретались! Наипрочнейшие, сверхвоздушные, способные вынести любую грозу и молнии! Ах, пёс, они нужны для того, чтобы…
– Чтобы летать в Тотмирье! Знаю, Гло, но… Анемона очень просила, – вздохнул я.
– Ладно. Даю им время… до первого луча солнца! Если к рассвету в головах этих людей не переведутся дурные мысли, я сожру каждого, кто упадет в озеро! – заключила Глоточка и все Ортисы мигом оказались внутри своих пузырей. Повисли в воздухе и принялись кричать, но когда поняли, что от криков пузыри скрипят и становятся тоньше, угомонились, а что было потом… да я и не видел. Я спешил домой!
Крошечные стада улиток-фонарей, стянувшись на Сонхолме, и напившись гранатовым закатом, зажгли свои раковины зеленоватыми дрёмными огнями. Псы, которые всего лишь раз или два служили в Тотмирье, утверждают, будто дрёмные огни Сонхолма самые убаюкивающие огни в мире. Будто, глядя на них, понимаешь, что вот он, дом. Но там, в Тотмирье, я видел свет куда более тёплый, живой и поющий! Вы когда-нибудь слышали трескучий шёпот поленьев в домашнем камине, когда маэстро чубатый огонь, то робко, то с торопливым надрывом играет на тлеющих клавишах свою полуночную. А ты лежишь напротив, подмяв под себя золотистую овечью шкуру, и вспоминаешь, каким дивным был уходящий день. Завтра по-прежнему расписанию? Или придумать что-нибудь новенькое? Ты в ответе за своего человека. Каждый день он должен расти и развиваться. Думаешь, где бы ему прогуляться, что съесть на завтрак… Отпустить его на работу или оставить дома. Дома столько веселых игр. Жёлтый теннисный мяч… Хм, он человеку уже надоел. Но играть придётся! Ведь он всё ещё не научился бросать его «по траектории радуги-дуги», размах солидный – толку нет! Ещё можно устроить совместный захват резиновой утки. И непременно в саду. Иначе, мой человек снова что-нибудь сломает. А кому прибирать? Вчера он пытался отобрать у меня утку, да с таким усердием вцепился в неё своими передними лапами, что когда я ослабил захват, человек не удержался и вепрем бухнулся на туалетный столик нашей уважаемой сеньоры! Ба-бах! И двухлитровый флакон духов с чихательным для меня, но любимым сеньорой ароматом французско-улиточных булок, свалился на пол и… разбился на тысячу панцирей. Ой, вони-то было. Я ему всегда говорил – играй аккуратней, большой уже мальчик. А сколько ему, мальчику-то было? На осеннем торте я видел вот такие знаки: 31. Он тогда ещё заявил, что теперь старше меня! По человеческим меркам. Глупыш! Вот если бы «старше» и «умнее» – это было одно и то же… тогда б я понял, чего он расхвастался!
Итак, теперь расписание на завтра… Записать бы где, а то забудется. Когтем на полу черкну, и под шкуру овечью спрячу. Так будет надежнее. Нужно этот метод взять на заметку – расписание на полу (на полу больше дел влезет). Эх, хорошо паркет когтю поддаётся.
##РАСПИСАНИЕ##
Третий