меняется в худшую сторону, убивая любые оставшиеся крупинки света, превращая тебя в одно большое черное пятно).
Грешник. – Так уж вышло, что за тобой в эту ночь следил еще и «Сектор свобода». Они никогда не оставляли свидетелей, но твой старик оказался сильнее, чем им показалось и выжил от смертельной наживой раны. Жаль, что в себя он так и не пришел… Вам слово!
Служащие заседания сняли с забитого лица студента маску, и он тут же заговорил.
Стефан. – Это все ложь! Моего отца ограбили. Мои личные мотивы никак не могут быть с этим связаны.
Грешник. – Чаша весов, наполненная вашими грехами, истекает черной кровью и говорит совсем об обратном. Ваша правда совсем зачерствела, пора уже вам понять, что отсюда есть только один выход и на сколько он окажется для вас суровым и болезненным, выбирать вам. Наши присяжные выносят самые жестконравные вердикты, не стоит играть на их опустевших душах.
Стефан (говорил и рыдал, как шестилетний мальчишка). – Я вам не верю! Как бы страшно мне сейчас не было, все вами сказанное может быть правдой, лишь только отчасти. Да, я виноват во многом, за что теперь хочу искупить свою вину, но смерть отца здесь не при чем. Я бы знал об этом, хоть краем уха, но знал бы. Знал!
По студенту было видно, что он находится на грани истерики.
Грешник. – Хватит!
Стефан (крича во все горло). – Я не виноват! Не виноват!
Грешнику осточертело ждать, пока Шмидт придет в себя и попросил стражников привести его в чувство. Методы у них были совсем иные. Слезы резко сменились душераздирающим криком в сопровождение боли. Стефану вбили в обе стопы по металлическому пруту, те же самые колья, что и когда-то давно, были забиты в тело Христа (Подарок «Грешнику» от короля ада).
Стефан. – Прекратите! Мне больно! Что вы хотите еще от меня услышать?
Грешник. – Правду!
Стефан (пуская окрашенные кровью слюни). – Нет у меня больше правды! Я все вам уже сказал!
Грешник. – Увы, но этого не хватит для спасения вашей черной души. К тому же у нас имеется свидетель обвинения. В случае отсутствия правды, это переломит остатки вашего внутреннего мира, стерев все воспоминания вашей юдоли печали и плача, сохранив только страх и вечную боль в отсутствующем сердце.
Стефан. – Делайте, что хотите. Мне уже все равно. Посмотрите на меня, я похож на самое настоящее ничтожество.
Грешник. – Введите свидетеля. – (После минутной паузы, когда все уселись и вновь воцарилась тишина, не считая криков за стенами зала суда, Грешник продолжил) – Бернд Шмидт, клянетесь ли вы говорить правду и ничего кроме правды, положив руку на «Библию Зевса»?
Зевс:
Чистилище – место, куда стекаются все самые поганые нечистоты адского отродья. Это место считают проклятым даже сами демоны. Здесь, в темном уголке описанного перепутья, было