словно током ударило, он подскочил. Он вспомнил события последнего вечера.
Колька огляделся. В этот раз он стоял почти в центре ненавистного города. Он знал этот перекресток: если повернуть направо, он поднимется по склону. На этой улочке будет меньше разбитых машин, и идти там не так страшно. А потом улочка упрется в холм, и по тропинке можно вскарабкаться наверх. Холм покрывала жесткая, будто пластиковая, желтая трава. Деревья стояли без листьев и выглядели так, словно из них ушли все соки. Может, так и было. Мертвая роща. Кольке не хотелось прикасаться к этим стволам. Казалось, от прикосновения деревья могли попадать друг на друга, подобно костяшкам домино. Но на этом холме, по крайней мере, не было построек и обломков недоброй техники, предназначенной для убийства живых существ. Колька часто старался добраться сюда, чтобы коротать среди мертвых растений время до пробуждения.
Если пойти прямо, он выйдет к центральной площади. К тому, что от нее осталось. Мальчик вздохнул и попытался перебраться через покореженный кузов машины, перегородившей ему дорогу. Голубой металл, тронутый коррозией и покрытый пепельной пылью, выглядел блекло и мертво. На боковой двери машины виднелись глубокие борозды, похожие на царапины. Колька поморщился. Выглядели они так, будто гигантское чудовище царапнуло по машине лапой в попытке ее догнать и схватить.
Колька перекатился через капот и пошел дальше по улице.
Свет здесь всегда был одинаковый: тусклый, серо-сумеречный. Колька вертел головой, пытаясь определить источник света, но не мог. Он никогда не видел, чтобы небо в одной части было светлее, чем в другой – ни намека на восход или закат. Казалось, небесные светила превратились в мумии и где-то замерли, отдавая последнее тепло.
Колька дошел до угла дома, и его глазам открылась площадь.
Когда-то посреди, видимо, был сквер с памятником, но сейчас там торчал опустевший постамент, рядом с которым валялась бесформенная груда камней. Площадь окружали невысокие строения. Они странно кривились и нависали над центральным сквером. Всё вместе было похоже на раззявленную пасть столетней старухи. Редкие толстые стволы без листьев – то, что осталось от зеленых насаждений возле памятника, – усиливали сходство, напоминая гнилые пеньки зубов.
Но что-то выбивалось из общей картины. Кольке казалось, будто боковым зрением он видит движение слева. Он резко поворачивал голову – и видел неподвижные мрачные строения.
Колька почувствовал, будто волоски на его теле встали дыбом. Он знал, как гудят линии электропередач и какое странное чувство испытываешь рядом с ними. Здесь было что-то похожее. Никаких проводов он не видел, но гудение и напряжение в воздухе усиливалось по мере продвижения вперед. Заныли десны, они как будто чесались изнутри. Захотелось зажмуриться и зажать руками уши. Колька остановился и помотал головой.
Он еще никогда не заходил дальше этой площади. Даже когда некоторое время